В Роспотребнадзоре рассказали о холере в России: Общество: Россия: Lenta.ru
Роспотребнадзор рассказал о холере в России. На сайте ведомства сообщается, что все случаи, регистрируемые на территории страны, являются единичными и завозными.
Отмечается, что благодаря своевременной диагностике, мерам по эпидемиологическому надзору и наличию лекарственных препаратов эпидемий в Российской Федерации не было с 1926 года. Комплекс профилактических мер включает подготовку сотрудников, мониторинг лиц, прибывающих из стран с неблагоприятной эпидемиологической ситуацией, контроль за качеством воды, отслеживания вспышек по всему миру.
Материалы по теме
00:01 — 12 августа
00:01 — 28 июня
«Предпринимаемые Роспотребнадзором меры позволяют оперативно выявлять случаи холеры, которые в настоящее время являются завозными и единичными. Но не стоит забывать и о том, что завозные единичные заболевания могут служить толчком для эпидемической вспышки», — пояснили в ведомстве.
Основным методом лечения холеры является восстановление водно-солевого баланса, который нарушается из-за рвоты и диареи. В качестве профилактики болезни Роспотребнадзор рекомендует тщательно мыть руки, особенно перед приготовлением и приемом пищи, обрабатывать продукты, в том числе кипятить питьевую воду, а в поездках уделять этому особое внимание.
Ведомство напомнило, что холера — это особо опасная инфекционная болезнь, которую вызывают холерные вибрионы. Она возникает при попадании в организм возбудителя с зараженными пищевыми продуктами или водой. Заболеть могут и взрослые, и дети. В настоящее время заболевание является эндемическим (характерным для региона) во многих странах. Оно сохраняет свое значение как глобальная угроза для общественного здравоохранения.
В июле 2021 года Верховный суд России отказался лишить коронавирус статуса опасной болезни. Наравне с коронавирусной инфекцией в постановлении к опасным болезням приравнивается чума, холера, туберкулез, ВИЧ, малярия и другие.
как в России и СССР побеждали холеру, оспу и другие эпидемии
Нашей стране уже не раз приходилось бороться с опасными болезнями, закрывать города, вводить карантинные меры. Рассказываем, как это было в те времена.
Чума, 1654-1655гг.
Самой крупной эпидемией XVII века в России стала чума. Летом 1654 года она была занесена в Москву, но уже в сентябре благодаря напуганным жителям, бежавшим из города в глубь страны, эпидемия охватила почти всю центральную часть России. Медицина того времени была практически бессильна перед чумой, поэтому главным инструментом были карантины. Закрывали заражённые населённые пункты и районы, расставляя на дорогах заставы с горящими кострами «для очищения воздуха».
Считается, что, начиная с данной эпидемии, в России стали проводиться противоэпидемические мероприятия. Например, приезжавших иностранцев расспрашивали о ситуации в их странах. При малейших подозрениях «заграничных» подвергали карантину или отправляли назад.
Холера, 1830-1831гг.
В России эпидемия холеры 1830-х годов запомнилась не сколько самой болезнью, сколько народными бунтами. Малограмотные и недоверчивые люди считали дезинсекторов (добавляющих в питьевые колодцы хлорную известь для борьбы с болезнью — прим.ред.) отравителями, шли с разгромами на холерные больницы. Усмирить бунт удалось Николаю I, чья семья также понесла потери из-за холеры, и его речь на Сенной площади смогла остудить гнев толпы.
Кстати, А.С. Пушкин стал свидетелем холерного карантина, просидев в изоляции три месяца. Этот период был позднее назван «Болдинской осенью» и оказался самым плодотворным в биографии поэта.
Въезд в Москву запрещен, и вот я заперт в Болдине. <…> Я совершенно пал духом и право не знаю, что предпринять. Ясно, что в этом году (будь он проклят) нашей свадьбе не бывать. Но не правда ли, вы уехали из Москвы? Добровольно подвергать себя опасности заразы было бы непростительно. <…> Одна молодая женщина из Константинополя говорила мне когда-то, что от чумы умирает только простонародье, — всё это прекрасно, но всё же порядочные люди тоже должны принимать меры предосторожности, так как именно это спасает их, а не их изящество и хороший тон.
(А.С.Пушкин в письме к Н.Н.Гончаровой, 11.10.1830)
«Испанка», 1918г.
В 1918–1919 годах по миру прокатилась самая массовая пандемия гриппа за всю историю человечества. Осенью 1918 года болезнь вспыхнула в РСФСР. Сначала она разразилась на Украине, потом грипп проник в Воронежскую, Рязанскую, Курскую, Смоленскую, Петроградскую, Пермскую губернию. Всего в РСФСР от испанского гриппа погибло около 3 млн человек, то есть 3,4% от всего населения страны.
Особенностью болезни стало то, что среди жертв были чаще всего молодые люди: здоровый организм слишком энергично «бунтовал» против вируса, и иммунная система тем самым сама себя убивала.
Масштабы этой эпидемии отражены во многих художественных произведениях, описывающих события того времени. Например, «испанкой» в 1922 году переболел главный герой романа В.Каверина «Два капитана» Александр Григорьев.
И все провалилось…Еще и теперь я сразу начинаю бредить, чуть только появляется жар, При тридцати восьми я уже несу страшную чушь и до смерти пугаю родных и знакомых. Но такого приятного бреда, как во время испанки, у меня не было никогда.
(В.Каверин «Два капитана»)
Оспа, 1959г.
23 декабря 1959 года в Москву из Индии прилетел художник Алексей Кокорекин, который привёз с собой чёрную оспу. Спустя несколько дней он скончался, а затем у пациентов больницы появились одинаковые симптомы: лихорадка, кашель, сыпь. В борьбе с зарождающейся эпидемией была введена изоляция тех, с кем встречался и говорил Кокорекин, с кем контактировали его родственники и друзья: всего более 9000 человек. Важной мерой в борьбе с оспой стало поголовное вакцинирование всех жителей Москвы и Подмосковья. Силами медиков и студентов медвузов буквально за неделю было вакцинировано более 9 с половиной миллионов человек: вирус, по официальным данным, затронул только 45 человек.
Холера, 1970г.
В 1970 году на Черноморском побережье была зафиксирована вспышка холеры. Болезнь затронула именно курортные территории Советского союза. Были закрыты на въезд и выезд Керчь, Одесса, Астрахань. По одной версии, болезнь была «завезена» из Ирана, по другой — имела внутренний источник и проникла в организм человека из водоема. Карантин, дезинфекция на улицах Одессы и Керчи, очистка воды на побережье, а также массовая профилактика с помощью антибиотика тетрациклина к концу августа 1970 года принесли результат: эпидемия стала отступать.
В этот год появилась знаменитая песня Владимира Высоцкого «Не покупают никакой еды», которая полностью посвящена холере:
Кстати, на эту тему можно посмотреть вышедший в 2019 году фильм Тодоровского-младшего — «Одесса», в основу которого легли воспоминания режиссёра о закрытии города на карантин и применяемых мерах профилактики.
Все актуальные новости по ситуации с коронавирусом в 2020 году можно найти в нашем специальном разделе.
Эпидемии всегда волновали человечество и были благодатной почвой для кинематографа. Редакция Peterburg2 собрала десяток фильмов, в которых люди борются против смертельных вирусов.
эпидемия холеры в 1830 году
За свою многолетнюю историю Павловская больница пережила немало эпидемий. И, как одна из самых старейших и успешных, всегда играла большую роль в борьбе с опасными инфекциями, которые сотнями, а иногда и тысячами убивали москвичей. Одна из них – «собачья смерть». Так в 1830 году называли холеру.
Инфекция пришла из Персии и поразила крупные российские города. События развивались стремительно. В первых числах сентября В Москве заболели и вскоре умерли около сотни горожан (всё население столицы составляло тогда порядка 300 000 человек), а к концу октября стали заражаться уже по сто человек в день! К середине ноября холерой заболели 4500 москвичей, из них 2340 умерли. А к концу января 1831 года общее число пострадавших от болезни горожан составляло 8576 человек.
Москву оцепили войска, въезд и выезд перекрыли (в тех, кто пытался прорваться за кордон, велели стрелять). В городе начался, как мы сказали бы сегодня, строгий карантин: кто мог и успел, бежал из города, остальные заперлись в своих домах, все учреждения, фабрики, театры, учебные заведения, многие магазины закрылись. По опустевшим улицам передвигались в основном повозки с телами умерших и полиция.
Лечить от холеры тогда еще не умели. К примеру, основным действенным способом дезинфекции считалось «окуривание дымом». Но не следует думать, что столица безвольно застыла в лапах «собачьей смерти». Во всём городе открывались временные холерные стационары, а главный директор Павловской больницы Пётр Иванович Озеров был назначен для борьбы с холерой начальствующим в Сретенской части Москвы. В Павловской больнице разрешили на время эпидемии нанимать в помощь медперсонала сверх штата сидельниц и прачек.
С холерой, благодаря введению жесткого карантина, в течение 1831 года справились. Но официальная статистика неумолима: «собачьей смертью» была поражена 31 губерния, заболело 466 457 и умерло 197 069 человек.
возможна ли в России новая эпидемия холеры
https://radiosputnik.ria.ru/20210802/kholera-1743943624.html
Вибрион смерти: возможна ли в России новая эпидемия холеры
Вибрион смерти: возможна ли в России новая эпидемия холеры
Вибрион смерти: возможна ли в России новая эпидемия холеры
Радио Sputnik, 02.08.2021
2021-08-02T10:31
2021-08-02T10:31
2021-08-02T10:31
сказано в эфире
махачкала
мекка
геннадий онищенко
российская академия наук
здоровье
кавказ
подкасты – радио sputnik
/html/head/meta[@name=’og:description’]/@content
https://cdnn21.img.ria.ru/images/07e5/03/1e/1603493244_0:257:2730:1793_1920x0_80_0_0_a34697f334c9103f979e5d8665f21c71.jpg
Пандемия страха: непобежденная холера недалеко от России
В середине 1990-х Россия столкнулась с пандемией холеры — последней эпидемией мирового масштаба за последнее время. По основной версии, причиной проникновения опасного заболевания в страну стало открытие границ и отсутствие должного медицинского контроля за состоянием здоровья многочисленных паломников в Мекку. Отправившись на хадж, простые люди добирались до святых мест своим ходом через Азербайджан, Иран, Турцию и другие государства региона и также возвращались обратно — через регионы, где холера по-прежнему не искоренена. Как пандемию этого заболевания удалось победить в Дагестане и может ли холерный вибрион изменившись вернуться в Россию опять? Об этом — в новом выпуске подкаста «Доктор, что со мной?». Гость — д.м.н., академик РАН, профессор Геннадий Онищенко.
audio/mpeg
Седьмая, последняя на сегодня пандемия холеры, которая началась в 1960-х годах, отступила лишь в середине девяностых. Ее вызвал более стойкий в окружающей среде холерный вибрион Эль-Тор. Это – название карантинной станции, где штамм обнаружили.В 1994 году массовые случаи заболевания были зарегистрированы в российской республике Дагестан: в августе вспышки фиксировали в 17 районах, включая столицу Махачкалу. Самый высокий уровень заболеваемости был в Шамилевском, Дербентском и Дахадаевском районах. По основной версии, холеру завезли в Дагестан паломники, совершавшие хадж в Мекку, рассказывает д.м.н., академик РАН, профессор Геннадий Онищенко, работавший в то время над ликвидацией эпидемии в Дагестане:До этого хадж в Мекку совершался централизовано, в числе паломников обязательно были медики, но в 1994-м году люди уже смогли идти в святые места сами, медицинский контроль был минимальным.Как только стало известно о вспышке холеры в Дагестане, в республику направили специалистов из Москвы и из других регионов, где по-прежнему работали научно-исследовательские институты, специализирующиеся на противоэпидемических исследованиях. Медики и волонтеры по несколько раз в день проводили рейды в городах и поселках, откуда приходила информация о возможных вспышках заболевания. Но холера все равно постепенно перемещалась с равнинных территорий в горы.Тех, у кого были обнаружены симптомы заражения холерой, незамедлительно госпитализировали, контактировавших с ними – осматривали, в случае необходимости проводили им антибактериальную терапию. На помощь специалистам пришли и священнослужители, которые в своих проповедях просили людей не собираться большими группами на траурные мероприятия, говорит академик Геннадий Онищенко:Победить эпидемию холеры в Дагестане удалось лишь к 1995-му году. Но вспышки этого заболевания по-прежнему фиксировали в Чечне, куда в то время доступ медикам из других регионов был затруднен. Данные из республики поступали лишь по неофициальным каналам, но и они позволили специалистам сделать выводы, что эпидемия бушует и там.О том, как российские врачи победили холеру на Кавказе, несмотря на развал советской системы здравоохранения, и может ли страшная болезнь вернуться в нашу страну опять, — в новом выпуске подкаста «Доктор, что со мной?» рассказывает д.м.н., академик РАН, профессор Геннадий Онищенко.Коротко и по делу. Только отборные цитаты в нашем Телеграм-канале.
https://radiosputnik.ria.ru/20210630/medinskiy-1739168097.html
махачкала
мекка
кавказ
Радио Sputnik
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
2021
Радио Sputnik
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
Новости
ru-RU
https://radiosputnik.ria.ru/docs/about/copyright.html
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Радио Sputnik
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
https://cdnn21.img.ria.ru/images/07e5/03/1e/1603493244_0:0:2730:2048_1920x0_80_0_0_ed397dfaa87fbadd67d57a0efc565769.jpgРадио Sputnik
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
Радио Sputnik
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
махачкала, мекка, геннадий онищенко, российская академия наук, здоровье, кавказ, подкасты – радио sputnik
Седьмая, последняя на сегодня пандемия холеры, которая началась в 1960-х годах, отступила лишь в середине девяностых. Ее вызвал более стойкий в окружающей среде холерный вибрион Эль-Тор. Это – название карантинной станции, где штамм обнаружили.
30 июня, 10:00В РоссииМединский посоветовал обратиться к психиатру говорящим о «чипировании»В 1994 году массовые случаи заболевания были зарегистрированы в российской республике Дагестан: в августе вспышки фиксировали в 17 районах, включая столицу Махачкалу. Самый высокий уровень заболеваемости был в Шамилевском, Дербентском и Дахадаевском районах. По основной версии, холеру завезли в Дагестан паломники, совершавшие хадж в Мекку, рассказывает д.м.н., академик РАН, профессор Геннадий Онищенко, работавший в то время над ликвидацией эпидемии в Дагестане:
«Как только у нас началась перестройка, произошла разбалансировка всей нашей достаточно понятной жизни по всей стране, начались масштабные эпидемические проявления. Дагестан – одна из самых религиозных республик России. Тогда уже были открыты границы, и паломники шли в Мекку через Азербайджан, Иран, Турцию, другие страны. Конечно, заражались они не в Мекке – Саудовская Аравия всегда очень четко и жестко обеспечивала противоэпидемический режим. Происходило это по пути туда и обратно. Ехали на чем угодно, на самосвалах, на легковых машинах, на повозках, даже на инвалидных колясках. И сначала начались заболевания «на плоскости» – в районах вдоль побережья Каспийского моря, начиная от Нарын-Калы и дальше на север республики», — вспоминает Геннадий Онищенко.
До этого хадж в Мекку совершался централизовано, в числе паломников обязательно были медики, но в 1994-м году люди уже смогли идти в святые места сами, медицинский контроль был минимальным.
Как только стало известно о вспышке холеры в Дагестане, в республику направили специалистов из Москвы и из других регионов, где по-прежнему работали научно-исследовательские институты, специализирующиеся на противоэпидемических исследованиях. Медики и волонтеры по несколько раз в день проводили рейды в городах и поселках, откуда приходила информация о возможных вспышках заболевания. Но холера все равно постепенно перемещалась с равнинных территорий в горы.
«Тогда холера, в основном, проявляла себя в даргинской диаспоре. Даргинцы – очень предприимчивые люди, богато живут. И бывало такое, что после трех-пяти дней после похорон мы фиксировали вспышку заболеваемости тридцать-сорок человек», — рассказывает Геннадий Онищенко.
Тех, у кого были обнаружены симптомы заражения холерой, незамедлительно госпитализировали, контактировавших с ними – осматривали, в случае необходимости проводили им антибактериальную терапию. На помощь специалистам пришли и священнослужители, которые в своих проповедях просили людей не собираться большими группами на траурные мероприятия, говорит академик Геннадий Онищенко:
«Это были первые годы возвращения к мусульманским традициям. И мне повезло, что среди священнослужителей было много врачей. В то время главный муфтий, например, был бывший врач-стоматолог. Поэтому муфтии нас понимали и поддерживали, говорили об этом в проповедях: давайте не будем приходить на похороны, чтобы избежать дальнейшего распространения холеры».
Победить эпидемию холеры в Дагестане удалось лишь к 1995-му году. Но вспышки этого заболевания по-прежнему фиксировали в Чечне, куда в то время доступ медикам из других регионов был затруднен. Данные из республики поступали лишь по неофициальным каналам, но и они позволили специалистам сделать выводы, что эпидемия бушует и там.
О том, как российские врачи победили холеру на Кавказе, несмотря на развал советской системы здравоохранения, и может ли страшная болезнь вернуться в нашу страну опять, — в новом выпуске подкаста «Доктор, что со мной?» рассказывает д.м.н., академик РАН, профессор Геннадий Онищенко.
Коротко и по делу. Только отборные цитаты в нашем Телеграм-канале.Холера-диссиденты: как сторонники теории заговора отрицали эпидемию в эпоху Пушкина
«Нет холеры! Какая там холера! Морят да разоряют только!.. Прочь ее!.. Не надо нам холеры!.. Не хотим ее знать!.. Говори, что нет холеры!.. Так-таки скажи народу прямо, что холеры нет!.. Скажи сам!.. Не хотим ее!.. Выгнать сейчас холеру из города!.. Скажи, что холеры нет!» — с такими словами обескураженного Александра Башуцкого, адъютанта генерал-губернатора Санкт-Петербурга, встречали мятежники Сенной площади — разгоряченные горожане, требовавшие снятия санитарных ограничений и быстрого возвращения к привычной столичной жизни. Как и в наши дни, холера-диссиденты разнились: среди них мелькали сторонники теории заговора, подавленные убытками представители малого бизнеса и просто скептики, отказывавшиеся признавать болезнь болезнью, а еще криминальный элемент и отчаявшиеся родственники умерших. Но к ужасу городских властей, все сомневавшиеся в холере нашли в себе силы объединиться против лечения. Главный в столице лазарет в июле 1831-го взяли с боем, больных «освободили» и, чтобы продемонстрировать, что те ничем не страдают, торжественно провезли по площади. Для подавления волнений не оставалось другого выхода, кроме как пустить в ход войска, после чего к остаткам толпы неожиданно для всех обратился император Николай I. Его усилиями страсти утихли, но спустя считаные дни, 23 июля, бунт с нападениями на врачей (15 из них погибли) разгорелся в Старой Русе. Холерные волнения в империи не остановились, пока сама эпидемия, пришедшая из Индии, не стала в том же году сходить на нет.
Простой народ обсуждает пандемию
Конспирологическая версия, согласно которой болезнь вызывалась отравлениями, происходила из простодушного наблюдения за ходом проявления первых симптомов недуга. Именно поэтому она очень быстро сделалась народной. Осип Пржецлавский, современник событий, писал: «Внезапность действия болезни, ее ужасные симптомы и то обстоятельство, что она непосредственно развивалась после дурной пищи или холодного питья, породили мысль, что эпидемии нет и что люди заболевают и умирают вследствие отравления, в чем участвуют доктора и полиция».
На эту тему
Необразованные горожане верили, что за симптомами холеры скрывалось действие яда, опрыснуть которым можно было все, что угодно: и овощи, и фрукты, и одежду, оставленный без присмотра квас и даже саму акваторию Невы. В 1831 году разразилось восстание в Польше, и по столице распространился слух, будто, желая отомстить за поражения, польские уроженцы тайком высыпали огромный груз мышьяка прямо в реку. Страх расползался, и под подозрения стали подпадать люди, носившие при себе склянки с медицинскими жидкостями, которые несведущие путали с ядом. В Петербурге создавались отряды по поиску «подозрительных» и их отравы. Исход всякий раз был непредсказуем. «Взятых с поличным» то заставляли выпивать все содержимое своих аптечек, то избивали до полусмерти, а могли лишить и жизни. По горькой иронии медицинская наука того времени рекомендовала против холеры именно жидкие микстуры. Те, кто верил врачам, становились подозрительнее в глазах холерных диссидентов, так что страхи этих невежественных людей только обострялись.
Охоту на «отравителей» упоминал в своих статьях Александр Герцен. А гражданская супруга поэта Некрасова Авдотья Панаева описала нападение, которое наблюдала воочию: «Я видела с балкона, как на Офицерской улице, в мелочной лавке, поймали отравителя и расправлялись с ним на улице. Как только лавочник, выскочив на улицу, закричал: «Отравитель!» — мигом образовалась толпа, и несчастного выволокли на улицу. Отец побежал спасать его. Лавочники и многие другие знали хорошо отца, и он едва уговорил толпу отвести лучше отравителя в полицию, и пошел сам с толпою в часть, которая находилась в маленьком переулочке против нашего дома. Фигура у несчастного «отравителя» была самая жалкая, платье на нем изорвано, лицо в крови, волосы всклокочены, его подталкивали в спину и в бока; сам он уже не мог идти.
Это был бедный чиновник. Навлек на него подозрение кисель, которым он думал угостить своих детей. Идя со службы, он купил фунт картофельной муки и положил сверток в карман шинели; вспомнив, что забыл купить сахару, он зашел в мелочную лавку, купил полфунта сахару, сунул его в карман, бумага с картофельной мукой разорвалась и запачкала ему его руку. Лавочники, увидав это, и заорали: «Отравитель».
«У меня же персики гниют…»
Неприятие санитарных и ограничительных мер в столице не всегда диктовалось только мракобесием или недалекой доверчивостью к слухам. Часть возмущенных несла весомые экономические потери, за которые рассчитывала поквитаться. Торговцы фруктами сетовали генерал-губернатору Петербурга Петру Эссену: «…ворохи ягод повыкидаем; персиков, слив, разного фрукта погноили на большие тысячи». Как и в наши дни, страдал ресторанный бизнес, особенно продажа копченых и соленых блюд, противопоказанных при пандемии. Врачи призывали к самоизоляции, а доходы харчевен падали, пусть те и оставались открытыми. Недовольство среди предпринимателей росло.
На эту тему
Еще большую обиду на докторов затаили родственники умерших от эпидемии — не оправившиеся от горя. По версии современника событий Петра Каратыгина, начало бунту июля 1831 года положила новость о смерти от холеры супруги кучера одного из купцов, госпитализированной во время его отсутствия, а до того совершено здоровой. Мужчина в толк не мог взять быстрого течения болезни, а только по завершении смены обнаружил жену в «мертвецком» отделении лазарета на Сенной… притом живой. Продержалась она всего несколько часов — поскольку действительно болела, но слух о врачах-преступниках успел распространиться по Петербургу.
Последовавшие за тем события вызвали ужас у образованной части общества. Лазарет на Сенной взяли приступом, при этом несколько человек лишились жизней от рук толпы. Больных она считала пострадавшими и с радостью «освобождала» от «ненужного» лечения. Как оказалось, не все госпитализированные сами верили, что заразились. Этих посадили в повозки и стали показывать всем как доказательство обмана. «Глядите, вон они, больные-то, что травят в госпиталях! Вишь каковы!» — торжествующе провозглашали холера-диссиденты. Башуцкий увидел дальнейшее так: «Из угла от больницы медленно тянулась оригинальная процессия: с дюжину кроватей высоко неслись на руках, за ножки, над головами толпы; люди, стоя на них, в больничных халатах и колпаках, со штофами, кривлялись, весело приплясывали, подпевали и выпивали за здравие православных да за вытолканье за заставу холеры… Народ расступался, очищая путь и приветствуя смехом и восторженными криками это триумфальное шествие. «Вот те холера, больные-то пьют да пляшут! Знатно! Вон ее, чтоб не было у нас и духу холеры!» – гудело по площади, как по морю буря».
Император наводит трепет
Конец кровавому бунту, перешедшему в карнавал, положило вмешательство войск — лейб-гвардии Семеновского полка, взявшего Сенную площадь в кольцо. Когда часть бунтовщиков забрали под арест, а других оттеснили, на место событий нежданно для всех прибыл Николай Первый, не побоявшийся обратиться к оставшимся лично. Сведения о том, как это происходило, разнятся. По одной из версий, император показал остаткам толпы склянку ртути, которой тогда лечили от холеры, и при всех пригубил ее содержимое, чтобы продемонстрировать, что речь не шла об отраве. Сопровождавший императора медик побелел от ужаса и предупредил Николая, что тот может лишиться зубов. «Тогда ты сделаешь мне новую челюсть», — хладнокровно отвечал ему царь.
Другие ставят этот эпизод под сомнение. Будто бы Николай никого не уговаривал, а сделал ставку только на грубую силу. «На колени! — прорычал он. — Русские ли вы? Зачем вы бунтуете, подобно французам или полякам? Ответственность за вас перед Богом несу — я! Отворите церковь — молитесь!» Но закончилась встреча императора и народа взаимным согласием, и Николай, пренебрегший правилами самоизоляции, даже поцеловал одного из бунтовщиков в лоб.
«В моих действиях не было ничего поэтического, — вспоминал впоследствии в разговоре с маркизом Астольфом де Кюстином император. — Я занимался своим ремеслом. В подобных обстоятельствах никто не может заранее предугадать, что он произнесет».
Фунт сена, уксус и поставить на огонь
Спецпроект на тему
Вспышка насилия холерных диссидентов завершилась в короткие сроки, но ужас и непонимание, вызванные распространением болезни, оставались. Многие из тех, кто вовсе не собирался браться за оружие, так и не доверились медицине. Они искали спасения у шарлатанов, медиумов и — что могло быть даже хуже, если такое возможно, — в придуманных самостоятельно способах лечения. По сведениям Панаевой, находились те, кто мазал себя кошачьим жиром, употреблял деготь, пил бычью кровь (и даже употребляя ее рюмками). Это вызывало интерес и подражание. Генерал-губернатор Москвы князь Дмитрий Голицын увлекся примером народного целителя по фамилии Хлебников — тот боролся с заразным недугом при помощи двух ингредиентов: уксуса и сена, которое распаривал в горшке. Несмотря на скептическое отношение официальной медицины, Голицын не только проникся «народным методом», но даже призвал к себе Хлебникова и убеждал москвичей следовать его советам. К генерал-губернатору, естественно, прислушивались.
Все же выразительнее других был способ лечения, изобретенный самолично другим аристократом — грузинским князем Окропиром, и заслуживший называться «кошкотерапией». Сведения о нем сохранил историк XIX века Михаил Пыляев.
«В многочисленный штат этого князя входило несколько заклинателей от разных болезней. Он их считал единственными знатоками и практиками медицины. Но когда первая холера посетила столицу, заклинателей у князя заменили кошки. Как-то покушав не в меру жирного пилава, он почувствовал припадки страшной гостьи, сейчас же прибегнул к заклинателям, но последние не принесли пользы. В отчаянии он разослал всех своих людей за докторами. Оставшись один, он кидался из угла в угол, не зная, что делать, и, нечаянно наткнувшись на своего любимого кота, с грустью прижал его к своей груди. Каково же было его изумление, когда, согревшись прикосновением своего фаворита, он почувствовал облегчение и вскоре задремал. Когда же открыл глаза, толпа докторов стояла в безмолвии перед его креслом. Болезнь миновала. С тех пор князь Окропир кошек считал единственной панацеей не только от холеры, но и от всех болезней, и более сотни этих разношерстных четвероногих стали навсегда обитателями его апартаментов».
Бессмысленный и беспощадный
Помимо жизнерадостных чудаков, на фоне эпидемии выделяются профили и злонамеренных лиц, содействовавших невежественным бунтам. Известно об этом немного. Но по крайней мере один подстрекатель, некто штабс-капитан Сверчевский, остался в истории своими прокламациями. Они начинались так: «Православные христиане, великий народ русский! Вы по добродушию своему не подозреваете, что начальники ваши — злейшие враги ваши, взявшие с поляков большую сумму денег, чтобы всех вас отравить к Ильину дню (2 августа)».
Карантинные меры (и агитация Сверчевского) стали прологом к большому бунту в Старой Русе как раз к этому времени — в июле-августе 1831 года. Поселяне не верили в действенность того, что предлагала им медицина, — окуривания домов и соблюдения карантинов, а масла в огонь подливали высланные из столицы смутьяны — участники холерного бунта. 23 июля Старая Руса запылала. На то, чтобы погасить мятеж, у властей ушло более десяти дней, и 15 врачей в первые дни выступлений лишились жизней. Впоследствии холерные бунты ожидались повсюду, но постепенное иссякание эпидемии все же избавило Россию от продолжения этой напасти.
Игорь Гашков
Холера: мониторинг эпидемиологической обстановки в мире и России (2010–2019 гг.). Прогноз на 2020 г. | Москвитина
1. Cholera prevention and control. Seventy-first world health assembly, Agenda item 11.2. [Электронный ресурс]. URL: https://apps.who.int/gb/ebwha/pdf_files/WHA71/A71_ACONF3Rev1-en.pdf (дата обращения 23.10.2018).
2. . Москвитина Э.А., Янович Е.Г., Кругликов В.Д., Титова С.В., Куриленко М.Л., Пичурина Н.Л., Водопьянов А.С., Левченко Д.А., Иванова С.М., Водопьянов С.О., Олейников И.П. Прогноз по холере на 2019 г. на основании анализа эпидемиологической обстановки в мире, СНГ и России в 2009–2018 гг. Проблемы особо опасных инфекций. 2019; 1:64–73. DOI: 10.21055/0370-10692019-1-64-73.
3. WHO. Cholera, 2010. Wkly Epidem. Rec. 2011; 86(31): 325–340.
4. WHO. Cholera, 2011. Wkly Epidem. Rec. 2012; 87(31): 289–304.
5. WHO. Cholera, 2012. Wkly Epidem. Rec. 2013; 88(31): 321–336.
6. WHO. Cholera, 2013. Wkly Epidem. Rec. 2014; 89(31): 345–356.
7. WHO. Cholera, 2014. Wkly Epidem. Rec. 2015; 90(40): 517–544.
8. WHO. Cholera, 2015. Wkly Epidem. Rec. 2016; 91(38):433–440.
9. WHO. Cholera, 2016. Wkly Epidem. Rec. 2017; 92(36): 521–536.
10. WHO. Cholera, 2017. Wkly Epidem. Rec. 2018; 93(38): 489–500.
11. WHO. Cholera, 2018. Wkly Epidem. Rec. 2019; 94(48):561–580. [электронный ресурс]. URL: https://extranet.who.int/iris/restricted/bitstream/handle/10665/330003/WER9448eng-fre.pdf?ua=1 (дата обращения 01.12.2019).
12. WHO EMRO Weekly Epidemiological Monitor. 2019; 12(52). [электронный ресурс]. URL: http://applications.emro.who.int/docs/EPI/2019/22244220-2019-12-52.pdf?ua=1 (дата обращения 22.01.2020).
13. Водопьянов А.С., Водопьянов С.О., Олейников И.П., Мишанькин Б.Н. INDEL-типирование штаммов Vibrio cholerae. Эпидемиология и инфекционные болезни. 2017; 22(4):195–200.
14. Tamura K., Peterson D., Peterson N., Stecher G., Nei M., Kumar S. MEGA5: Molecular Evolutionary Genetics Analysis using Maximum Likelihood, Evolutionary Distance and Maximum Parsimony Methods. Mol. Biol. Evol. 2011; 28(10):2731–9. DOI: 10.1093/molbev/msr121.
15. Савилов Е.Д., Мамонтова Л.М., Астафьев В.А., Жданова С.Н. применение статистических методов в эпидемиологическом анализе. м.: медпресс-информ; 2004. 111 с.
16. Verma J., Bag S., Saha B., Kumar P., Ghosh T.S., Dayal M., Senapati T., Mehra S., Dey P., Desigamani A., Kumar D., Rana P., Kumar B., Maiti T.K., Sharma N.C., Bhadra R.K., Mutreja A., Nair G.B., Ramamurthy T., Das B. Genomic plasticity associated with antimicrobial resistance in Vibrio cholerae. Proc. Natl. Acad. Sci. USA. 2019; 116(13):6226–31. DOI: 10.1073/pnas.1900141116.
17. Bundi M., Shah M.M., Odoyo E., Kathiiko C., Wandera E., Miring’u G., Guyo S., Langat D., Morita K., Ichinose Y. Characterization of Vibrio cholerae O1 isolates responsible for cholera outbreaks in Kenya between 1975 and 2017 Microbiol. Immunol. 2019; 63(9):350–8. DOI: 10.1111/1348-0421.12731.
18. Hounmanou Y.M.G., Leekitcharoenphon P., Kudirkiene E., Mdegela R.H., Hendriksen R.S., Olsen J.E., Dalsgaard A. Genomic insights into Vibrio cholerae O1 responsible for cholera epidemics in Tanzania between 1993 and 2017. PLoS. Negl. Trop. Dis. 13(12):e0007934. DOI: 10.1371/journal.pntd.0007934.
19. Weill F-X., Domman D., Njamkepo E., Almesbahi A.A., Naji M., Nasher S.S., Rakesh A., Abdullah M. Assiri, Sharma N.C., Kariuki S., Pourshafie M.R., Rauzier J., Abubakar A., Carter J.Y., Wamala J.F., Seguin C., Bouchier C., Malliavin T., Bakhshi B, Abulmaali H.н.N., Kumar D., Njoroge S.M., Malik M.R., Kiiru J., Luquero F.J., Azman A.S., Ramamurthy T., Thomson N.R., Quilici1 M-L. Genomic insights into the 2016–2017 cholera epidemic in Yemen. Nature. 2019; 565:230–3. DOI: 10.1038/s41586-0180818-3.
20. Kabir A., Khaleque M., Akhter H., Begum A. Seasonal Pattern of Pathogenic V. cholerae and V. paraheamolyticus in Surface Water of Dhaka, Bangladesh. Mymensingh Med. J. 2019; 28(4):872– 80. PMID: 31599254.
21. Cholera, diarrhea & dysentery update (05): Asia (Yemen) WHO. Archive Number: 20190325.6386507. [электронный ресурс]. URL: https://promedmail.org/promed-post/?id=6386507 (дата обращения 26.03.2019).
22. Cholera, diarrhea & dysentery update (02): Asia (Yemen). Archive Number: 20190307.6265918. [электронный ресурс]. URL: https://promedmail.org/promed-post/?id=6265918 (дата обращения 11.03.2019).
23. Cholera, diarrhea & dysentery update (11): Asia (Yemen) WHO. Archive Number: 20190420.6432780. [электронный ресурс]. URL: https://promedmail.org/promed-post/?id=6432780 (дата обращения 22.04.2019).
24. Yemen: Ongoing Fighting in Al Dhaela Province Triggers New Wave of Displacement. Report from International Committee of the Red Cross. International Committee оf The Red Cross. [электронный ресурс]. URL: https://www.icrc.org/en/document/yemen-ongoing-fighting-al-dhaela-province-triggers-new-wave-displacement (дата обращения 05.11.2019).
25. Yemen: 2019 Humanitarian Needs Overview. Report from UN Office for the Coordination of Humanitarian Affairs, UN Country Team in Yemen. [электронный ресурс]. URL: https://reliefweb.int/report/yemen/yemen-2019-humanitarian-needs-overview-enar (дата обращения 14.02.2019).
26. Yemen: Flash Floods Flash Update No. 3 (As of 3 October 2019). Report from UN Office for the Coordination of Humanitarian Affairs. [электронный ресурс]. URL: https://reliefweb.int/report/yemen/yemen-flash-floods-flash-update-no-3-3-october-2019-enar (дата обращения 10.08.2019).
27. Москвитина Э.А., Тюленева Е.Г., Кругликов В.Д., Титова С.В., Водопьянов А.С., Куриленко М.Л., Иванова С.М., Анисимова Г.Б., Водопьянов С.О., Олейников И.П. Холера: оценка эпидемиологической обстановки в мире и России в 2008– 2017 гг. прогноз на 2018 г. Проблемы особо опасных инфекций. 2018; 1:36–43. DOI: 10.21055/0370-1069-2018-1-36-43.
28. Cholera, diarrhea & dysentery update (17): Africa. Asia. Archive Number: 20190613.6518570 [электронный ресурс]. URL: https://promedmail.org/promed-post/?id=6518570 (дата обращения 13.06.2019).
29. Cholera – India (07): (Maharashtra) contaminated water supply, fatal. Archive Number: 20191113.6774475. [электронный ресурс]. URL: https://promedmail.org/promed-post/?id=6774475(дата обращения 13.11.2019).
30. Rohingya Refugee Crisis – WHO Bangladesh Bi-Weekly Situation Report #21, 24 October 2019. Report from World Health Organization, 24 October 2019. [электронный ресурс]. URL: https://reliefweb.int/report/bangladesh/rohingya-refugee-crisis-whobangladesh-bi-weekly-situation-report-21-24-october (дата обращения 15.11.2019).
31. Invisible – The Rohingyas: the crisis, the people and their health. World Health Organization, 2019. [электронный ресурс]. URL: https://apps.who.int/iris/handle/10665/327083 (дата обращения 13.12.2019).
32. Ali M., Nelson A.R., Lopez A.L., Sack D.A. Updated global burden of cholera in endemic countries. PLoS Negl. Trop. Dis. 2015; 9(6):e0003832. DOI: 10.1371/journal.pntd.0003832.
33. Yemen, Health Cluster Bulletin, April 2019, reporting period 01.04.2019 to 30.04.2019. [электронный ресурс]. URL: https://www.who.int/health-cluster/countries/yemen/Yemen-Health-Cluster-Bulletin-April-2019.pdf (дата обращения 03.05.2019).
34. Second round of oral cholera vaccine reaches nearly 400000 people in Aden, Taiz and Al Dhale’e in Yemen, Aug 2019. [электронный ресурс]. URL: https://reliefweb.int/report/yemen/ second-round-oral-cholera-vaccine-reaches-nearly-400000-peopleaden-taiz-and-al-dhale-e (дата обращения 23.08.2019).
35. Cholera, diarrhea & dysentery update (06): Africa (Mozambique).ArchiveNumber:20190403/6402352.[электронный ресурс]. URL: https://promedmail.org/promed-post/?id=6402352 (дата обращения 04.04.2019).
36. Cholera, diarrhea & dysentery update (08): Africa. Archive Number: 20190405.6406836. [электронный ресурс]. URL: https:// promedmail.org/promed-post/?id=6406836 (дата обращения 07.04.2019).
37. Cholera – Mozambique (02): (Cabo Delgado). Archive Number: 20190512.6465654. [электронный ресурс]. URL: https://promedmail.org/promed-post/?id=6465654 (дата обращения 13.05.2019).
38. UNHCR Mozambique – Factsheet: Cyclone Idai, 31 October 2019. Report from UN High Commissioner for Refugees, 31 October 2019. [электронный ресурс]. URL: https://reliefweb.int/report/mozambique/unhcr-mozambique-factsheet-cyclone-idai31-october-2019 (дата обращения 31.10.2019).
39. Resources strained as thousands flee conflict in eastern Congo. UN High Commissioner for Refugees. [электронный ресурс].URL:https://www.unhcr.org/news/stories/2019/11/5dca62a34/resources-strained-thousands-flee-conflict-eastern-congo.html (дата обращения 12.11.2019).
40. Ebola, cholйra et rougeole: Triple menace pour les communautйs les plus pauvres de la Rйpublique dйmocratique du Congo. World Health Organization. [электронный ресурс]. URL: https://reliefweb.int/report/democratic-republic-congo/ebola-chol-ra-etrougeole-triple-menace-pour-les-communaut-s-les (дата обращения 27.09.2019).
41. Cholera – Rйpublique dйmocratique du Congo (03) CentreEst. Archive Number: 20191015.6726707. [электронный ресурс]. URL: https://promedmail.org/promed-post/?id=6726707 (дата обращения 16.10.2019).
42. Kenya Flash Update No. 2: Floods. 5 November 2019. UN Office for the Coordination of Humanitarian Affairs. [электронный ресурс]. URL: https://reliefweb.int/report/kenya/kenya-flash-updateno-2-floods-5-november-2019 (дата обращения 07.11.2019).
43. Emch M., Feldacker C., Yunus M., Streatfield P.K., DinhThiem V., Canh D.G., Ali M. Local environmental predictors of cholera in Bangladesh and Vietnam. Am. J. Trop. Med. Hyg. 2008; 78(5):823–32. DOI: 10.4269/ajtmh.2008.78.823.
44. Feikin D.R., Tabu C.W., Gichuki J. Does water hyacinth on East African lakes promote cholera outbreaks? Am. J. Trop. Med. Hyg. 2010; 83(2):370–3. DOI: 10.4269/ajtmh.2010.09-0645.
45. Jutla A.S., Akanda A.S., Islam S. Tracking cholera in coastal regions using satellite observations. J. Am. Water Resoir. Assoc. 2010; 46(4):651–62. DOI: 10.1111/j.1752-1688.2010.00448.x.
46. Escobar L., Ryan S.J., Stewart-Ibarra A.M., Finkelstein J.L., King C.A., Qiao H., Polhemus M.E. A global map of suitability for coastal Vibrio cholerae under current and future climate conditions. Acta Trop. 2015; 149:202–11. DOI: 10.1016/j.actatropica.2015.05.028.
47. Kovats R.S., Bouma M.J., Hajat S., Worrall E., Haines A. El Niсo and health. Lancet. 2003; 362(9394):1481–9. DOI: 10.1016/S0140-6736(03)14695-8.
48. Moore S.M., Azman A.S., Zaitchik B.F., Mintz E.D., Brunkard J., Legros D., Hill A., McKay H., Luquero F.J., Olson D., Lessler J. El Niсo and the shifting geography of cholera in Africa. Proc. Natl. Acad. Sci. USA. 2017; 114(17):4436–41. DOI: 10.1073/pnas.1617218114
49. Cholera, diarrhea & dysentery update (10): Africa. Archive number: 20190418.6429588. [электронный ресурс]. URL: https:// promedmail.org/promed-post/?id=6429588 (дата обращения 18.04.2019).
50. Cholera and AWD outbreaks in Eastern and Southern Africa. Regional update for 2019 – as of 3 June 2019. [электронный ресурс]. URL: https://reliefweb.int/report/mozambique/bulletincholera-and-awd-outbreaks-eastern-and-southern-africa-regionalupdate-3 (дата обращения 11.06.2019).
51. Outbreak update – Cholera in Sudan, 21 December 2019. World Health Organization. [электронный ресурс]. URL: https://reliefweb.int/report/sudan/outbreak-update-cholera-sudan-21-december-2019 (дата обращения 26.12.2019).
52. Haiti reaches one-year free of Cholera. Pan American Health Organization. [электронный ресурс]. URL: https://reliefweb.int/report/haiti/haiti-reaches-one-year-free-cholera (дата обращения 28.01.2020).
53. Rapport du Rйseau National de Surveillance, 46иme semaine йpidйmiologique 2019 (du 10 au 16 Novembre 2019). Ministere Sante Publique et de La Population. [электронный ресурс]. URL: https://mspp.gouv.ht/site/downloads/Rapport_Reseau_National_Surveillance_46eme_SE_2019-fnal.pdf (дата обращения 07.12.2019).
54. Беломеря Т.А., Дараган Г.Н., Денисенко В.И., Родына Р.А., Домашенко О.Н., Акимова Л.С., Гусаков Г.Н., Антонова Л.П., Моховик С.В. Организация противоэпидемических мероприятий по локализации очага холеры в Донецкой области. Медицинский вестник Юга России. 2014; 2:118–22. DOI: 10.21886/2219-8075-2014-2-118-122.
55. Сагиев 3.A., Мусагалиева P.C., Абдирасилова A.A., Аязбаев Т.З., Кульбаева М.М., Молдагасимова А.Б., Жунусова А.С., Утепова И.Б., Бегимбаева Э.Ж., Избанова У.А., Омашева Г.М., Турлиев З.С., Иманбекова Ж.Ж., Ниязбеков Н.Ш. О завозных случаях холеры в город Алматы в 2017 г., Казахстан. Проблемы особо опасных инфекций. 2018; 3:83–7. DOI: 10.21055/0370-1069-2018-3-83-87.
56. Холера (завозные случаи) – Казахстан (Алматы). архивный номер: 20180209.5618941. [электронный ресурс]. URL: https://promedmail.org/promed-post/?id=5618941 (дата обращения 12.11.2019).
57. Смирнова Н.И., Горяев А.А., Заднова С.П., Краснов Я.М., Лозовский Ю.В., Кутырев В.В. Генетическая характеристика штаммов Vibrio cholerae, завезенных на территорию Российской Федерации в разные периоды 7 пандемии холеры. Журнал микробиологии, эпидемиологии и иммунобиологии. 2011; 3:3–10.
58. Монахова Е.В., Архангельская И.В. Холерные вибрионы нео1/нео139 серогрупп в этиологии острых кишечных инфекций: современная ситуация в России и в мире. Проблемы особо опасных инфекций. 2016; 2:14–23. DOI: 10.21055/0370-1069-2016-2-14-23.
59. Москвитина Э.А., Тюленева Е.Г., Самородова А.В., Кругликов, В.Д., Титова С.В., Иванова С.М., Ковалева Т.В., Анисимова Г.Б. Эпидемиологическая обстановка по холере в мире и России в 2007–2016 гг., прогноз на 2017 г. Проблемы особо опасных инфекций. 2017; 1:13–20. DOI: 10.21055/0370-10692017-1-13-20.
60. Тюленева Е.Г., Москвитина Э.А. Эпидемиологическая оценка миграции населения в возможности заноса холеры в субъекты Российской Федерации. Журнал микробиологии, эпидемиологии и иммунобиологии. 2018; 3:3–10. DOI: 10.36233/03729311-2018-3-3-10.
Эпидемия холеры в Тульской губернии 1830-1831 гг. За период своего существования человечество не единожды сталкивалось с серьезными пандемиями различных заболеваний, наносящих значительный урон. В новейшей истории особую опасность для южных и центральных губерний Российской империи представляло распространение холеры. Первая вспышка холеры в России зафиксирована летом 1829 г. в Оренбургской губернии.. В Тульской губернии вспышки холеры произошли в 1830 и 1831 гг. С целью противодействия пандемии холеры, в начале октября 1830 г. был учрежден Тульский губернский комитет. В его состав входили: гражданский губернатор, губернский предводитель дворянства, вице-губернатор, старший военный начальник, инспектор врачебной управы, почтмейстер и градской глава. Основными средствами по противодействию эпидемии холеры в губернии стали введение карантинов на границах губернии и в выявленных населенных пунктах, прекращение скопления народа в трактирах, постоялых дворах, на улицах, открытие и содержание временных больниц, приобретение медикаментов. Данные меры потребовали дополнительных денежных средств, которые выделялись как из государственных фондов (Тульская казенная палата, Тульский приказ общественного призрения), так и частных источников (пожертвования дворян, купцов и др. представителей населения). Принятые для борьбы с холерой в 1830 г. меры позволили победить очаг инфекции в Тульской губернии к январю 1831 г. Однако, летом 1831 г. вспышка эпидемии холеры повторилась. Властями губернии были вновь приняты уже опробованные меры и за три месяца к октябрю 1831 г. эпидемия холеры отступила полностью.
Сведенья о количестве жителей заболевших и умерших от холеры за период первой пандемии не сохранились. За время второй вспышки эпидемии с 29 июня по начало октября 1831 г., заболело 2817 человек из них умерло 1006.
|
Бунт холеры в Санкт-Петербурге 1831 года: загрязнение воды и социальная напряженность
Холера пришла в Россию в девятнадцатом веке как часть глобальной пандемии, зародившейся в Индии. В 1831 году Санкт-Петербург поразила первая крупная эпидемия холеры. Болезнь смогла быстро развиться во многом из-за огромной проблемы загрязнения воды в городе. Сточные воды сбрасывались в реки и каналы; При этом горожане использовали неочищенную воду Невы в качестве питьевой.Однако не было известно, что вода является причиной болезни, и вскоре простое население начало обвинять врачей, дворян, чиновников и иностранцев в распространении эпидемий.
Фрагмент памятника Николаю I: царь Николай I заставляет протестующих преклонить колени и снять шляпы (1859)
Фрагмент памятника Николаю I: царь Николай I заставляет протестующих преклонить колени и снять шляпы (1859)
2010 Алексей Крайковский
Щелкните здесь, чтобы просмотреть исходный код Викимедиа.
22 июня 1831 года на Сенной площади в центре Петербурга на митинг собралась толпа простых людей. Они протестовали против правительственных мер против эпидемий холеры, таких как карантин и кордоны, которые они считали заговором образованных классов по подавлению бедных.
Памятник царю Николаю I на Исаакиевской площади в Санкт-Петербурге (1859 г.)
Памятник царю Николаю I у св.Исаакиевская площадь в Петербурге (1859 г.)
2006 Виктор Радзюн
Щелкните здесь, чтобы просмотреть исходный код Flickr.
Когда протест превратился в бунт, разгоряченная толпа начала разграблять главную холерную больницу города, избивать санитарных инспекторов рынка, которых они обвинили в распространении болезни, и призвала к смерти всех врачей в городе, которых они обвиняли. за отравление колодцев для бедных. Администрация была вынуждена ввести войска. Однако бунт был остановлен только тогда, когда царь Николай I появился на рыночной площади и приказал толпе упасть на колени и снять шляпы в знак уважения к нему.Позже Николай считал подавление холерного бунта одним из самых важных эпизодов своей жизни.
Хотя беспорядки были остановлены, реальные проблемы, такие как необходимость улучшения качества питьевой воды в Санкт-Петербурге, не были решены. На протяжении девятнадцатого и начала двадцатого веков холера оставалась одной из самых больших проблем для города.
Ярость на улицах | Proto Magazine
В 1831 году в России произошла вспышка холеры.На пике, когда он убивал около 600 человек в день, начали распространяться слухи о том, что болезнь была вызвана намеренно, чтобы уничтожить бедных, которые зависели от государственной казны. Врачи были главными подозреваемыми, и толпы разъяренных людей, лишенных средств к существованию из-за карантина и контрольно-пропускных пунктов, начали бунтовать. Демонстранты в Санкт-Петербурге собрались на Сенной площади и обвинили городских врачей в отравлении колодцев. Они разграбили главную холерную больницу, убив нескольких врачей внутри.
Любое насилие в отношении медицинских работников во время пандемии — это чрезвычайная трагедия. Однако такие нападения — не только артефакт далекого прошлого. Международный комитет Красного Креста недавно сообщил о более чем 600 заметных актах насилия в отношении медицинских работников во время пандемии COVID-19, включая случай в Пакистане, когда семья обвинила врача в смерти одного пациента, назвала болезнь мистификацией и напали на больницу. В Мексике многие врачи и медсестры ездят на работу на велосипедах, чтобы избежать возможных нападений на общественный транспорт.
«Холерные бунты» 1831-1832 годов были высшей точкой коллективного насилия против врачей, и достигнутые им уровни, к счастью, больше не повторялись. Но это мероприятие может преподать уроки недоверия к медицине в условиях кризиса здравоохранения, не последним из которых является атмосфера — смесь слухов, политических злоупотреблений, уязвимых групп населения и отчаянного страха — в которой могут зародиться эти атаки.
После эпизода в России в 1831 году холера быстро распространилась по Европе и вызвала гражданские беспорядки там, где она приземлилась, с беспорядками, вспыхнувшими в Венгрии и Франции.Когда болезнь прибыла в Соединенное Королевство, именно медицинский истеблишмент снова стал главной мишенью общественного возмущения, причем такое положение дел, что любопытно, было связано с тем, что страна была одним из самых передовых медицинских центров в мире.
Многие из первых случаев заболевания были сконцентрированы в Лондоне, но вскоре Ливерпуль стал центром вспышки. Оживленный город недавно превратился в центр мировой торговли хлопком, и его население резко выросло за короткое время.Но многие из новых жителей были бедны и жили в тесноте, часто в подвалах без канализации или вывоза мусора. Эти условия были идеальными для холеры, которая характеризуется диареей, которая очень заразна.
Врачи с большим интересом следили за появлением болезни, но они не участвовали в первоначальных ответных мерах общественного здравоохранения. Ливерпуль учредил Центральный совет здравоохранения, в котором совсем не было врачей. Когда правление, наконец, создало форум для медицинского сообщества, один из присутствующих, доктор Х.Джеймс Коллинз сказал, что во время неотложной медицинской помощи врачам было оскорблением «отменить закон и пассивно подчиниться указу нескольких толстопузых магистратов». Когда первые случаи действительно поступили, правление отрицало их существование настолько долго, насколько это было возможно, опасаясь, что пандемия остановит местную экономику и не позволит прибыть или уйти судам-хлопководам.
Тем временем в Лондоне некоторые газетные эксперты утверждали, что правительство сфабриковало пандемию, чтобы отвлечь внимание от необходимости парламентской реформы.Термин «мошенничество с холерой» получил широкое распространение, и The New York Times опубликовала анонимное письмо, в котором врачам платили 20 гиней в день за разжигание «холерной фобии». Другие, кто верил в болезнь, сказали, что врачи ее распространяли специально, чтобы получить от местных органов власти плату за холеру в размере 10 фунтов стерлингов в неделю.
Дополнительное подозрение пало на врачей из-за печально известного шотландского судебного дела в 1828 году. В предыдущие десятилетия современная анатомия была впервые представлена в Эдинбургском университете Александром Монро, Робертом Ноксом и другими.Но поскольку студенты путешествовали со всей Европы, чтобы узнать о человеческом теле, возникла потребность в свежих трупах для изучения, которых намного превышало количество. Похищение могил стало обычным явлением, и выяснилось, что Уильям Берк и Уильям Хейр убили более дюжины человек, чтобы продать тела эдинбургским врачам. Суд над ними выявил сомнительную индустрию, на которую общественность смотрела со страхом и негодованием.
Этот марш науки девятнадцатого века действительно принес прямую пользу в лечении холеры.Некоторые врачи стали рекомендовать регидратацию физиологическим раствором, который сегодня остается краеугольным камнем лечения болезни. Но более распространенными и предпочтительными лекарствами были те, которые предлагались традиционными медиками, которые рекомендовали кровотечение и бренди — методы лечения, которые только усугубляли обезвоживание, — и, как ни странно, табачные клизмы.
Вскоре в городе были открыты холерные больницы для карантина и ухода за пострадавшими. Но для общественности они существовали под подозрением.Когда в мае 1832 года одного пациента доставили в больницу Toxteth Park Cholera Hospital, собралась более тысячи человек, кричащих: «Идите, убийцы!» И «Выведите Беркеров» — намек на Берка и его мрачную торговлю. Толпа бросала кирпичи в окна и нападала на персонал больницы.
Оказалось, что это была только первая вылазка в волне беспорядков, которая длилась две недели. 2 июня врачей обвинили в том, что они «давали пациентам то, что убивало их и заставляло их посинеть» — ссылка на цианоз, синий оттенок кожи, когда кровь становится слишком густой, чтобы ее должным образом насыщать кислородом, в результате обезвоживания.Одна толпа штурмовала амбулаторию, где, как сообщает Liverpool Chronicle, «даже в комнате, где лежала умирающая женщина, и джентльмен-медик, который ее лечил, был вынужден спасаться бегством».
Беспорядки закончились исчезновением вспышки холеры, которая к концу 1832 года выгорела. Всего за год с небольшим в стране погибло не только 20 000 человек, но и более 70 протестов.
В 2018 г. Всемирная организация здравоохранения обновила свой ресурс по борьбе с современными пандемиями.Новые материалы указали на опасность одновременной «инфодемии» — избытка слухов и информации, которые обычно распространяются во время кризиса в области здравоохранения. Некоторые из этих слухов могут быть нацелены на самих чиновников здравоохранения.
В исследовании, опубликованном в начале октября 2020 года международной группой исследователей общественного здравоохранения, рассматривалась дезинформация, распространившаяся в 87 странах во время ранней пандемии COVID-19. Около 8% этих историй дают гнусное происхождение пандемии, многие говорят, что COVID-19 был создан медицинским сообществом в попытке увеличить продажи вакцин.Одним из примеров в Соединенных Штатах было видео «Plandemic», в котором Энтони Фаучи, директор Национального института аллергии и инфекционных заболеваний, и Фонд Билла и Мелинды Гейтс изображали негодяев, которые распространяют болезнь, чтобы на ней нажиться.
Исход такой дезинформации предсказуемо трагичен. Генеральный директор Национальной ассоциации государственных служащих здравоохранения округов и городов сообщил The New York Times , что у ее членов «большая красная мишень за спиной», и они «осуждаются за их руководство.«Уже более двух десятков чиновников здравоохранения подали в отставку. Фаучи получал угрозы смертью, которые, по его словам, «кажутся невероятными», учитывая, что он «пытается продвигать принципы общественного здравоохранения для спасения жизней людей».
В перспективе пандемия холеры 1831 года принесла два хороших результата. Беспорядки спровоцировали общенациональный разговор в Соединенном Королевстве о более комплексном подходе к здравоохранению, который в конечном итоге привел к принятию Закона 1848 года об общественном здравоохранении, первого в своем роде.Сторонники закона указали на цену пандемических заболеваний деньгами, жизнями и доброй волей общества. Чистая питьевая вода и государственные медицинские работники были двумя его нововведениями, и этот закон стал опорой для британской системы здравоохранения, действующей сегодня.
Вторым положительным результатом стал опыт молодого ученика врача по имени Джон Сноу, который лечил больных холерой в небольшой угледобывающей деревне. Его понимание болезни привело к тому, что во время более поздней вспышки в 1849 году он обнаружил болезнь в единственном колодце в Сохо, Лондон, что стало частью работы, которая сделала его основателем эпидемиологии.Оба результата указывают на то, что кризис в области здравоохранения и его тяжелые уроки могут быть полезны для будущих поколений, которым, как можно надеяться, не нужно извлекать ужасные уроки во второй раз.
Знакомство со вспышкой | Россия и эпидемия холеры 1892 г.
Холера проникла в Россию вдоль побережья Каспийского моря в середине мая 1892 г .; историки считают, что невозможно точно определить, где впервые началась вспышка в России, и, похоже, даже не могут прийти к соглашению о том, с какой именно стороны моря бактерии попали в Россию.Некоторые утверждают, что впервые он был обнаружен в Баку, на западном побережье южного Кавказа, в то время как другие полагают, что он начался в Астрабаде (который был частью Персидской империи на юго-востоке Каспийского моря) и, возможно, заразил поблизости. Русские города, такие как Асхабад, до перехода через Каспийское море. 1
РЕДАКТИРОВАТЬ: Карта региона Каспийского моря и Кавказа с указанием основных городов холеры Ссылка
1Карта русско-афганского региона
2Независимо от того, где началась эпидемия, ее распространение неоспоримо.После того, как было официально объявлено об обнаружении холеры в Баку, люди начали бежать из города в близлежащие районы Российской империи. Они делали это с помощью различных видов транспорта, в том числе на больших (и плохо регулируемых) пассажирских судах, которые переправляли переполненные лодки людей через море в разные портовые города, а также пешком. 2
Примечательно, что относительно недавно открывшиеся Закаспийская и Закавказская железные дороги служили основными транспортными средствами из зараженных территорий. 3 Когда русские спасались от болезни, плотно упакованные в легковые автомобили, они распространяли холеру как на запад, в сторону Черного моря, так и на восток, в сторону Ташкента, столицы российского Туркестана, а также во всех других направлениях на кораблях и пешком. 4
Вспышка холеры предоставила Российской Империи уникальную возможность; Первоначально он рассматривался как способ для россиян утвердить свою современность и доказать с помощью эффективного управления и сдерживания, что они достигли того же уровня научного прогресса, что и Европа. 5 Русские надеялись продемонстрировать свое владение современной медициной, которая включала в себя элементарное понимание мира холерных бактерий, поскольку Роберт Кох выделил Vibrio cholerae в качестве возбудителя болезни около десяти лет назад.
«Плавучий госпиталь для лечения больных холерой в Нижнем Новгороде на Волге, Россия, 1892»
3Однако, к сожалению, эпидемия в значительной степени вызвала противоположный эффект.Были выявлены многие линии разлома в России, такие как недостаточное количество медицинских технологий, неэффективная бюрократия и глубоко укоренившееся недоверие между людьми и государственными чиновниками. 6 Эпидемия холеры стала «маркером отсталости по сравнению с остальной Европой». 7 Когда эпидемия наконец закончилась, более 260 000 россиян погибли (Henze 2011). 8
Самое главное, люди негативно отреагировали на карантин и санкции в связи с холерой, введенные местными властями.Подобно тому, как эпидемии холеры вызвали беспорядки по всей Европе в начале века, россияне испытали беспорядки ближе к концу. Однако причина беспорядков вышла за рамки недовольства тем, как правительство борется с эпидемией, и не была универсальной. В целом, опасения, связанные с холерой, сработали как искра, которая выявила напряженность между россиянами среднего класса и теми, кого они считали чужаками, включая медицинскую элиту, и колонизированными мусульманами.
Артикул: 1 Хенце, Шарлотта Э.«Холера в Саратове, 1892 год». В Болезнь, Здравоохранение и Правительство в Поздней Императорской России: Жизнь и Смерть на Волге, 1823-1914 гг. , 51–96. Нью-Йорк: Рутледж, 2011; Клемоу, Фрэнк. «Эпидемия холеры в России». Ланцет 141, нет. 3630 (25 марта 1893 г.): 644–48. https://doi.org/10.1016/S0140-6736(01)41740-5. 2 Клемоу, «Эпидемия холеры в России». 3 Хенце, «Холера в Саратове»; Клемоу, «Эпидемия холеры в России.” 4 Там же. 5 Сахадео, Джефф. «Эпидемия и империя: этническая принадлежность, класс и« цивилизация »в Ташкентском холерном бунте 1892 года». Славянское обозрение 64, вып. 1 (2005): 117–39. https://doi.org/10.2307/3650069. 6 Сахадео, «Эпидемия и империя»; Хенце, «Холера в Саратове». 7 Сахадео, «Эпидемия и Империя», 121. 8 Хенце, «Холера в Саратове». Процитированные изображения: 1 Издательство Кембриджского университета. Карта 108: Россия в Европе в девятнадцатом веке Ссылка . нет данных https://www.ulm.edu/innovator/lessons/revolt/pre1917/mapeuro19thc.html. 2 Нокс, Томас Уоллес. Мальчик Путешественники в Российской Империи: приключения двух юношей в путешествии и в азиатской России, со счетами путешествия по Сибири . 1886. https://commons.wikimedia.org/wiki/File:The_boy_travellers_in_the_Russian_empire-_adventures_of_two_youths_in_a_journey_in_European_and_Asiatic_Russia,_with_accounts_of_a_touria_touria.._ (1886) _ (14765004264) .jpg. 3 The Illustrated London News, № 2787. Плавучий госпиталь, используемый для лечения больных холерой в Нижнем Новгороде на Волге, Россия, 1892 . 17 сентября 1892 г.Устойчивость к антибиотикам штаммов Vibrio cholerae El Tor, выделенных при осложнениях холеры в Сибири и на Дальнем Востоке России
В настоящее время распространение устойчивости к противомикробным препаратам (УПП) является глобальной тенденцией и представляет серьезную угрозу для здоровья населения.Возбудитель холеры, тяжелого инфекционного заболевания с распространением пандемии, с каждым годом становится все более устойчивым к более широкому спектру лекарств. Геном холерного вибриона очень гибкий и адаптивный; приобретение мобильного элемента SXT с кластером генов устойчивости к антибиотикам ознаменовало новый этап в адаптивной эволюции патогена. Территория Сибири и Дальнего Востока свободна от холеры; однако в 1970-х и 1990-х годах было зарегистрировано несколько случаев завоза инфекции и острых вспышек, связанных с завозом холеры.Целью данного исследования было описание фенотипических характеристик и генетических детерминант УПП у штаммов V. cholerae, выделенных во время эпидемических осложнений в Сибири и на Дальнем Востоке России, а также выяснение происхождения этих штаммов. Настоящее исследование включает анализ девяти штаммов V. cholerae El Tor, выделенных от больных и источников воды во время эпидемических осложнений в Сибири и на Дальнем Востоке в 1990-е годы. Здесь мы сравнили фенотипические проявления устойчивости к антибиотикам среди штаммов, выявили паттерны устойчивости в геномах; Мы также определили структуру, тип элементов SXT и профиль мобилома на основе принятой классификации.Мы идентифицировали те штаммы, которые вызвали вспышки во Владивостоке и Южно-Сахалинске в 1999 г., имели элемент SXT типа ICEVchCHN4210 с делецией некоторых локусов. Исследование показывает, что интеграция генома, SNP и мобилома, связанная с устойчивостью к антибиотикам, необходима для понимания эпидемиологии холеры, а также помогает установить происхождение штаммов. Изучение особенностей детерминант устойчивости позволило сделать вывод о гетерогенности штаммов V. cholerae, выделенных во время вспышек во Владивостоке и Южно-Сахалинске в 1999 г.
Ключевые слова: Острова генома; Устойчивость к микробным препаратам; Филогения SNP; Элемент SXT; Vibrio cholerae.
Как российская Императорская пенитенциарная система сдерживала эпидемию — ГУЛАГЕЧОЭС
ПО ДР. МИХАИЛ НАКОНЕЧНЫЙ
В новой серии публикаций историк Михаил Наконечный , научный сотрудник проекта «Отголоски ГУЛАГа», рассказывает о том, как эпидемии сдерживались в тюрьмах Российской Империи.В первом из двух его постов анализируется эпидемия холеры 1892–1893 годов. Вы можете прочитать второй пост здесь.
Поскольку пенитенциарная система Российской Федерации столкнется с новой угрозой COVID-19 в 2020 году, можно задаться вопросом, как правительства реагировали на эпидемии, поразившие пенитенциарные учреждения в прошлом. Этот пост представляет собой исторический взгляд на то, как тюремные системы справлялись с быстро распространяющимися инфекциями. В первой части поста я стараюсь обрисовать общие контуры политики, проводившейся поздней Российской Империей против массовых эпидемий острых инфекционных заболеваний.Я начинаю с методологической заметки, а затем обрисовываю широкий контекст эпидемиологической ситуации в истории в целом, и в частности в поздней Российской Империи. Затем в статье исследуется самый вопиющий случай во временном разрезе, находящийся под пристальным вниманием, — эпидемия азиатской холеры в 1891-1892 годах. Я специально концентрирую внимание на целом ряде мер царской бюрократии для смягчения эпидемиологического кризиса в имперской тюремной системе. Пост завершается размышлением о степени эффективности правительства в борьбе с эпидемией.
Во второй части этой серии сообщений (готовящейся к публикации в этом блоге) я обращусь к другой глобальной эпидемии, разразившейся в российских тюрьмах, а именно к эпидемии тифа и брюшного тифа 1908-1912 годов. В общем заключении, эта серия из двух постов будет сравнивать и противопоставлять современную ситуацию с COVID-19 и дореволюционный российский опыт, принимая во внимание методологические ограничения таких интеллектуальных упражнений.
Пенитенциарные системы испокон веков служили рассадником всех видов болезней.Исторически переполненность, плохие санитарные условия, скудные пайки, элементарное медицинское обслуживание были, в большей или меньшей степени, характерными для всех типов тюремного заключения как в богатых, так и в бедных странах на протяжении сотен лет. Часто приговор к тюремному заключению приравнивался к смертной казни. В конце 18 — начале 19 веков, не в последнюю очередь благодаря новаторским усилиям реформаторов пенитенциарной системы Джона Ховарда и Джереми Бентама , европейские тюрьмы приобрели заслуженную репутацию катализаторов смертельных эпидемий.Исправительные учреждения в этом отношении наносили ущерб не только заключенным как таковым, но и прилегающему местному «свободному» населению. Мрачные анекдоты о массовом заражении, распространяющемся подобно лесному пожару из местных тюрем по всему миру, пронизывают медицинскую литературу того времени. Даже такое, казалось бы, безобидное занятие, как посещение судебных заседаний в ранний современный период, могло быть смертельным. В Англии современники придумали особый эпитет «Черная Ассиеза» для обозначения частых случаев массового заражения и смерти не только заключенных, но и магистратов, охранников и королевских чиновников, присутствующих в зале суда.Например, вскоре после судебного разбирательства, состоявшегося в Оксфорде в 1577 году против некоего Роуленда Дженкеса за его «крамольные выступления» против королевы, более 300 участников суда (включая сэра Роберта Белла, лорда барона казначейства, шерифа графства, двух рыцарей) , все члены большого жюри и несколько мировых судей) умерли от так называемой тюремной лихорадки. Вероятно, это был сыпной тиф, передаваемый через вшей от плохо содержащихся и обедневших заключенных ничего не подозревающей публике.
Хотя Российская Империя постепенно улучшала здоровье населения, в конце 1800-х годов она не отличалась от других европейских стран.Инфраструктура сети здравоохранения была неадекватной даже по скромным стандартам гигиены XIX века. Огромный размер империи в сочетании с незначительными инвестициями апатичного Санкт-Петербурга в санитарные реформы, а также архаичностью крестьянского населения, повсеместной подозрительностью к профессиональным врачам (которых даже иногда убивали суеверные крестьяне во время холерных бунтов) все они способствовали медленному прогрессу в сфере общественного здравоохранения. В Российской империи XIX век характеризовался повышенной детской смертностью, низкой продолжительностью жизни и высокой заболеваемостью инфекционными заболеваниями.Опустошительные эпидемии периодически опустошали страну на протяжении 19 и начала 20 веков, вызывая сотни тысяч избыточных смертей среди гражданского населения (особенно вопиющим примером является вспышка холеры 1848 года). Даже члены царской семьи Романовы регулярно переносили тяжелые недуги (будущий император Александр III, брюшной тиф, 1866 год; императрица Мария Александровна, брюшной тиф; великая княгиня Ксения Александровна, брюшной тиф, 1888 год; император Николай II, тяжелый случай брюшного тифа, 1900 год). ; Великая княгиня Татьяна, брюшной тиф, 1913 г.).
В этом контексте неудивительно, что российские имперские тюрьмы отражали более широкие закономерности той эпохи и обычно превращались в настоящий очаг распространения заразных болезней. Хотя к концу 19– века санитарная ситуация в российских тюрьмах существенно улучшилась по сравнению с началом 1800-х годов в результате проведенной в западном стиле реформы пенитенциарной системы 1879 года, пенитенциарная система по-прежнему подвержена эпидемиям. Ниже приводится обзор одной из самых серьезных вспышек холеры в российских тюрьмах 19 -го и -го века.Это связано с печально известным голодом 1891-1892 годов на юго-востоке Империи. Эпидемия 1891–1893 годов, в свою очередь, стала лишь эпизодом (пусть и драматичным) пятой пандемии холеры (1881–1896 гг.). В России это привело как минимум к 613 105 инфекциям и 299 798 смертельным исходам вне тюрем в 1891–1893 годах. Эти цифры, безусловно, занижены.
ВОЗ определяет холеру как «острую диарейную инфекцию, вызванную приемом пищи или воды, зараженной бактерией Vibrio cholerae ».Почти в половине случаев смерть наступает очень быстро из-за обезвоживания. Что делало холеру особенно опасной для тюремной системы Империи, так это разносторонний, чрезвычайно преходящий характер ее хищного населения. Крупнейшая в мире империя, не имеющая выхода к морю, Россия традиционно использовала свою обширную малонаселенную границу для устранения преступников. Ежегодно около 10-15 тысяч ссыльных и заключенных путешествовали пешком (позже на поездах, кораблях и баржах) под вооруженной охраной в негостеприимные окраины Империи: Урал, Сибирь и Дальний Восток.В системе, столь сильно зависящей от транспорта, движущиеся группы заключенных представляли собой очень мобильный источник распространения болезней. По логике вещей, главная цель и сопутствующая задача для тюремных властей Империи заключалась в том, чтобы эффективно отрегулировать сложную систему так называемого « этапирования » (переселение заключенных) в крупнейшей стране мира, чтобы остановить распространение патогена.
Рисунок 1. Бухгалтерский учет случаев холеры в российских императорских тюрьмах на провинциальном уровне в 1893 г.
Источник: Отчет по главному тиуремному управлению за 1893 г., СПб, 1894, 149.Первый случай холеры в пенитенциарной системе произошел в июне 1892 года. Губернатор Астрахани потребовал, чтобы Императорское главное тюремное управление (ГТУ) в Санкт-Петербурге прекратило транспортировку заключенных из-за слухов о распространении болезни в Туркестане и вдоль побережья. Каспийского моря. Центральные власти решили отменить пересылку партий заключенных с Кавказа, с реки Волги и между Уфой и Самарой. Между тем 4 июля в пермской тюрьме появилась холера.Вскоре последовали и другие тюрьмы — Ростов-на-Дону (18 июля), Тобольск (конец июля). Чтобы защитить московскую экспедиционную тюрьму, важный логистический узел системы, от заражения, ГТУ дополнительно запретил передвижение многочисленных заключенных и ссыльных из Смоленска, Харькова, Курска, Ярославля, Воронежа, Рязани, Нижнего Новгорода и Санкт-Петербурга. Примечательно, что кризис стал настолько ужасным, что министр внутренних дел Иван Николаевич Дурново даже направил в Нижнее Поволжье директора Императорского управления исполнения наказаний Михаила Николаевича Галкина-Врасского для личной координации усилий по оказанию помощи.
Рисунок 2. Первый директор Императорской тюремной администрации (ГТУ) М.Н. Галкин-Врасской (1832-1916) Источник: Государственный совет. Петроград: Совет. Петроградской тюремы, 1915Одновременно с появлением холеры в Таганроге местный губернатор остановил переселение заключенных из Керчи, Мариуполя, Бердянска и Ейска. Примечательно, что астраханской тюрьме, расположенной очень близко к эпицентру эпидемии среди свободного населения, удалось избежать заражения своего населения путем введения тотального карантина.В некоторых областях сотрудники пенитенциарных учреждений якобы полностью не допускали холеру в исправительные учреждения (например, Владимирская, Вологодская, Волынская, Новгородская, Ставропольская, Тульская, Тверская области и ряд других). К августу 1892 года эпидемия начала отступать. 10 октября 1892 г. Галкин-Врасской возобновил транспортировку заключенных (за исключением Кавказа, где холера все еще была распространена). Хотя болезнь снова появилась в 1893 году, она так и не достигла уровня 1892 года.
В целом, согласно официальным источникам, в 1892 году эпидемия холеры поразила 17% существующих тюрем в Империи (126 из 718 исправительных учреждений, включая Польшу, но исключая Финляндию).Это вызвало 1441 случай заражения и 650 смертей (т. Е. 45%). Однако критически мыслящий скептик должен относиться к цифрам с недоверием и обоснованно сомневаться в достоверности данных. Несовершенная государственная статистика 19 — веков и скрытые бюрократические предубеждения, лежащие в основе ее создания, вероятно, преуменьшили фактические масштабы эпидемии. Однако допустимая погрешность не была особенно заметной. Общие колебания уровня смертности могут подтвердить этот вывод (см. График 1).
График 1. Смертность в тюрьмах Императорской России, 1890-1893 гг. Источник: Рассчитано на основе «Отчет по главному тиуремному управлению за 1890,1891,1892,1893».Чтобы оценить масштабы избыточной смертности за решеткой в России из-за вспышки холеры и голода 1892 года, давайте рассмотрим следующие пропорции. Если до начала вспышки эпидемии тюремные врачи зарегистрировали 4071 смертельный случай в «нормальном» 1890 году (3,8% среднесуточного населения), то абсолютные цифры смертельных случаев подскочили до 6 645 смертей в «эпидемическом» 1892 году (5.9% среднесуточной численности населения). В 1893 году смертность пошла на убыль. К 1894 году эпидемия утихла, спровоцировав преждевременную смерть по меньшей мере нескольких сотен заключенных по всей Империи. Несомненно, стоит сомневаться в точности диагностики в определении истинных причин смерти. Судя по всему, число погибших от холеры было больше, чем указывали официальные данные, но общее число смертей было зарегистрировано гораздо точнее. В целом, общие колебания смертности, хотя и все еще высокие (примерно 10 000 смертей по всем причинам за два года), доказывают, что холера и голод 1892 года не привели к поистине беспрецедентной катастрофе за решеткой.Для сравнения, несколько десятилетий спустя уровень смертности резко вырос до 15% в год в ГУЛАГе от голода и тифа примерно в 1933 году, в результате чего всего за один год погибло около 70 000 заключенных и 150 000 спецпоселенцев. Можно задаться вопросом, какие меры позволили Имперской пенитенциарной администрации смягчить кризис и предотвратить еще более катастрофические социальные последствия.
Профилактика холеры (введена Российским Императорским ГТУ в 1892-1893 гг.)Можно резюмировать стратегии реагирования имперской администрации следующим образом:
- Полная остановка ссыльных и вывоза узников в Сибирь через Тюменскую и Пермскую экспедиционные тюрьмы по прямому приказу начальника Главного управления тюрьмы Галкина-Врасского 1 августа 1892 года.
- Активное использование относительно новых технологий связи (телеграф). Быстрый обмен информацией между Санкт-Петербургом и местными районами облегчил координацию общенациональных превентивных мер и повысил административную гибкость местных тюремных властей в зависимости от серьезности угрозы.
- Установление двухнедельного карантина для всех заключенных, подозреваемых в заражении холерой.
- Запрещение предоставления заключенным некипяченой воды или молока и подмена их горячим чаем.Вероятно, это была самая важная ответная мера. Благодаря новаторским исследованиям британского эпидемиолога Джона Сноу, подтвержденным позднее немецким микробиологом Робертом Кохом, причинная связь между зараженной водой и инфекцией уже получила широкое признание. К началу 1890-х годов более глубокое понимание холерных бактерий и этиологии заболевания привело к значительному снижению смертности во время пятой пандемии холеры (1881–1896 гг.), В том числе в России.
- Повышенное внимание к санитарии .Распространение методов дезинфекции одежды заключенных, тюремных помещений, особенно туалетов и экскрементов (известного катализатора инфекции). Основными асептическими агентами, рекомендованными и применяемыми ГТУ, были сравнительно недавно обнаруженные карболовая кислота ( karbolka ), хлорид ртути ( sulema ), раствор купороса, горючая сера, негашеная известь и формалин.
- Регулярное мытье заключенных в банях ; дезинфекция одежды паром; систематическое сжигание одежды, загрязненной фекалиями.
- запрет на посещение заключенных. Члены семьи не могли встречаться с заключенными, чтобы снизить риск распространения инфекции.
- Создание дополнительных больниц скорой помощи вдоль Великого пути ссылки в Сибирь (например, новый санитарный пункт между Тюменем и Тобольском и др.).
- Увеличение объема поставки предметов медицинского назначения в транзитные тюрьмы. Каждая партия заключенных дополнительно к стандартной выдаче получила запасы медикаментов.
- Пособие на прерывание православного поста для поддержания здоровья заключенных мясом, жиром и другими питательными веществами (в «некризисные» времена заключенные должны были соблюдать пост в соответствии с тюремными правилами).
Были ли эти меры эффективными? Ответ сложен из-за относительной природы «эффективности», особенно в историческом контексте. Безусловно, современному наблюдателю по крайней мере некоторые из вышеупомянутых стратегий могут с полным основанием показаться «потемкинскими» мерами или поверхностными и неадекватными подходами, призванными создать фасад усилий. Преждевременная смерть сотен осужденных (в том числе их не лишенных свободы жен и детей) недвусмысленно демонстрирует неудачи администрации.Плохое управление, случайное принятие решений и жестокое, жестокое отношение имперских функционеров, несомненно, усугубили ситуацию в нескольких провинциях и привели к гибели людей, которых в противном случае можно было бы избежать.
Однако можно утверждать, что имперскому правительству все же удалось предотвратить полномасштабную катастрофу и сократить эпидемию в своей пенитенциарной системе с относительно низкими затратами (конечно, только по суровым стандартам 1890-х годов). Если учесть крайне опасную и неизлечимую природу возбудителя холеры, крайнюю летальность (50%), незначительную бюрократическую способность царского государства, общие пагубные условия тюремной жизни 1890-х гг. Россия, но в Европе и США) и катастрофическое положение эпидемии среди свободного населения, кризис 1892–1893 годов в тюрьмах кажется серьезным, но определенно менее ужасным, чем он мог бы быть.Почему?
Связь причинных факторов сложна, но я бы выделил основную переменную — относительно небольшой (и управляемый) размер самой царской пенитенциарной системы. Он был невелик по европейским и даже современным меркам. Поздняя Российская империя заключила в тюрьмы лишь крошечную часть своего населения (93 заключенных на 100000 населения в 1890 году; сравните с 1546 в СССР примерно в 1950 году; 655 в Америке примерно в 2019 году; или 386 в Российской Федерации примерно в 2019 году) и вывезла «только» 10 -15 тысяч ссыльных за Урал в Сибирь и на Дальний Восток.Даже несмотря на дисфункциональность и неэффективность, присущие имперской бюрократии, было легче управлять и контролировать небольшую пенитенциарную систему с ее относительно незначительным «потоком» населения. В том числе были проведены мероприятия по борьбе с эпидемией холеры 1892-1893 гг.
Однако следующая крупная эпидемия тифа и брюшного тифа 1908-1912 гг. Унесла больше смертей в абсолютных цифрах, чем холера. Этому кризису посвящен следующий пост из этой серии об истории эпидемий в тюрьмах.
Методическая записка
Мы должны быть осторожны, чтобы не экстраполировать наши современные представления и ожидания на 19-й и даже на начало 20-го -го и -го веков, и принимать во внимание уровни научных, медицинских и технологических достижений тех периодов. Было бы анахронизмом предполагать, что правительства XIX века с их ограниченными административными возможностями могли подавить, скажем, тиф так же эффективно, как современная бюрократия.Даже в самых передовых странах того времени специальных министерств здравоохранения не существовало до начала 1900-х годов. Вакцинация, исследования в области санитарии, бактериология, микробиология и микробная теория болезней (которая постепенно заменила архаичную теорию миазмов только в 1880-х годах) находились на начальной стадии. Подавляющее большинство острых инфекционных заболеваний оставались неизлечимыми и неизлечимыми. Больницы часто усугубляют проблемы со здоровьем своих пациентов, а не решают их. Как и в средние века или в период раннего Нового времени, государства, столкнувшиеся с необходимостью остановить распространение инфекций, обычно полагались не на терапевтическую медицинскую политику, а на основные профилактические меры, такие как драконовский карантин.Сами эпидемии привели к значительно большему количеству смертей и более серьезным социальным потрясениям, чем их современные аналоги.
Еще в 1950-х гг. Тиф и брюшной тиф, оспа, скарлатина и желтая лихорадка, корь, рожа, холера, коклюш, дифтерия и другие инфекционные заболевания (или заразные болезни, как их тогда называли) иногда достигли вопиющих пропорции в пенитенциарных системах по всему миру. Смертность заключенных во время этих эпидемий была исключительной по нормам 21 – века.Показательный пример: в 1852 году в результате холеры умерло 16% всех заключенных мюнхенской тюрьмы в Баварии, а к следующему году смертность в этой тюрьме выросла до 24%.
Революция антибиотиков середины 20-го, -го, -го века радикально изменила заболеваемость и смертность в тюрьмах во всем мире. Появление в 1940-х годах сульфаниламидов и пенициллина изменило структуру игры. Основные «убийцы» заключенных XIX века, такие как тиф или холера, теперь не представляют особой угрозы для тюремного населения и почти вымерли (по крайней мере, в развитых странах).И наоборот, те же самые болезни сто лет назад представляли огромную угрозу для заключенных. Например, холера, если ее не лечить, может привести к смерти через один или два дня с вероятностью 50%. Все вышеперечисленное следует учитывать при попытке провести какие-либо прямые параллели с современным кризисом COVID-19 в тюрьмах.
Дополнительная литература
Обзор деятельности Главного тиурмного управления, 1879–1889. Спб, 1889.
Тюремный вестник, 1893-1915.
Отчеты по Главному Тюремному управлению, Спб, 1892–1893, 1907–1912.
Саломон А.П., Ссылка в Сибирь: Очерк ее истории и современного положения: Для… Комис. о мероприятиях по отметке ссылки /. — Санкт-Петербург: наводка. С.-Петербург. тиуръмы, 1900.
Дэвис, Джон П. Россия во времена холеры: болезнь при Романовых и Советах (Лондон, Англия: I.B. Tauris & Co. Ltd, 2019).
Роббинс, Ричард Г. Голод в России, 1891-1892: Имперское правительство реагирует на кризис (Нью-Йорк; Лондон: издательство Колумбийского университета, 1975).
Мусульманский холерный бунт без мусульман
Третий крупный холерный бунт, произошедший в 1892 году, произошел в портовом городе Астрахань. Как мы видели, Астрахань была одним из обычных пунктов проникновения холеры в Россию. Этот бунт по не совсем понятным причинам также привлек внимание международных телеграфных служб, и о его возникновении сообщалось во всем мире, что фактически стало окном, через которое европейские и североамериканские читатели узнали и вообразили вспышку холеры. в России.
Несмотря на международную известность в то время, холерный бунт в Астрахани 1892 года не очень хорошо задокументирован, по крайней мере, в опубликованных источниках. Важным фактором в бунте была угроза вспышки в Астраханской области, где погибло около 11000 человек, что сделало эту провинцию наиболее пострадавшей провинцией империи. О беспорядках, связанных с холерой в Астрахани, говорится в церковной истории города, которая подчеркивает роль местной Русской православной церкви в борьбе с эпидемией.В связи с этим власти открыли больницы для лечения холеры, а в соответствии с новыми знаниями о роли загрязненной воды в распространении болезни, муниципальные власти, надеясь отговорить население от употребления некипяченой речной воды, и установили в городе стенды. на бесплатный чай. Эффективности этих мер общественного здравоохранения препятствовало давнее недоверие между астраханцами и местными властями, что было универсальной чертой общественной и политической жизни в России того времени.Начали распространяться слухи (отчасти знакомые нам сегодня) о том, что холеры нет, что людей помещают в больницы без всякой причины, и что врачи кладут живых в могилы и обрызгивают их известью. Мятежники разбили чайные подставки, напали на врачей, жестоко избили одного и убили медика. Власти вызвали войска после того, как мятежники окружили особняк губернатора, и положили конец беспорядкам, открыв залпы по толпе. Сообщения о беспорядках из-за холеры в Астрахани были подхвачены Associated Press и в июле 1892 года были опубликованы в крупных американских газетах, таких как The New York Times, The Los Angeles Herald, и Pittsburgh Dispatch, , а также в Великобритании в London Daily News .В этих статьях в прессе, как и в российских отчетах, не упоминалось о причастности мусульман к беспорядкам. Если бы мусульмане спровоцировали или возглавили беспорядки, можно предположить, что церковные власти Астрахани прокомментировали бы такой религиозный аспект событий.
Однако именно в консервативном французском иллюстрированном издании Le Petit Journal мы видим холерные беспорядки в Астрахани, изображенные как мусульманские беспорядки на мрачной цветной обложке. Le Petit Journal было консервативным изданием, сторонником превосходства белой расы, которое было на пике своей популярности в конце 19, и веках.Стоит сделать паузу и поразмышлять над этой иллюстрацией, поскольку она была типичной для расистских обложек, изображающих африканцев, мусульман, афроамериканцев и коренных американцев, зверски нападающих на превосходящих численностью белых во всем мире. На этой иллюстрации мусульмане Астрахани изображены как выходцы из Центральной Азии, которые, по всей видимости, в основном суфии. Эти воющие дервиши размахивают ножами и мечами, чтобы убить хорошо одетых русских из среднего класса. Примечательно, что они делают это на фоне полуразрушенного купола, сильно напоминающего храм Гур-и Эмир в Самарканде.В выпуске не было дальнейшего обсуждения событий в Астрахани, оставив иллюстрацию для объяснения событий.
Почему редакция Le Petit Journal описала холерные беспорядки в Астрахани как совершенные мусульманами, остается неясным. Публикация многочисленных иллюстраций, показывающих, как коренные американцы нападают на поезда и пассажиров железных дорог, показывает, что событие не обязательно должно было произойти, чтобы оно попало на одну из их обложек. В то же время европейцы долгое время связывали Астрахань с торговлей Центральной Азии.Примечательно, что шкуры среднеазиатского ягненка, известные как «каракуль», в Европе и Северной Америке называли «каракулем».
Независимо от мотивов, иллюстрация обложки Le Petit Journal красноречиво показывает, как много европейцев и североамериканцев того времени ассоциировали холеру и жестокую реакцию на меры общественного здравоохранения с «мусульманским фанатизмом» и обскурантизмом. На нынешнюю пандемию, особенно в Соединенных Штатах, мы наблюдаем аналогичные реакции: недоверие к властям, обвинение иностранцев в козлах отпущения, скептицизм и сопротивление мерам общественного здравоохранения.Мы также видим козлов отпущения тех, кто сомневается в мерах общественного здравоохранения или сопротивляется им, называя их «фанатиками».
В моем собственном текущем исследовании изучается реакция мусульман на вспышку холеры 1892 года и то, как, возможно, больше, чем в других областях, мусульманские модернистские интеллектуалы ( джадидов, ) смогли найти новую аудиторию для своей проповеднической науки и прогресса. Эпидемия 1892 года стала поводом для создания серии трактатов на татарском и казахском языках, некоторые из которых были оригинальными, а некоторые были переведены из русской медицинской литературы, в которых объяснялось, что такое холера и как ее можно предотвратить.Отношение мусульманских общин имперской России к медицине остается малоизученным, но предлагает новую точку зрения, позволяющую увидеть, как модернисты нашли золотую середину, чтобы донести до мусульман преимущества современной медицины и общественного здравоохранения.
Геоэпидемиология, химия и культура: экологический подход к холере в России, 1892–1905
Представлено 15 февраля 2013 г. в Центре исторических исследований, факультет истории Университета штата Огайо, Джоном Дэвисом, младшим научным сотрудником кафедры гуманитарных наук. .
В этой статье утверждается, что экологический подход российских врачей к холере был основан на географических особенностях страны, уровне подготовки врачей и сложной социокультурной структуре царской империи. Обладая широкими границами и прибрежными районами, примыкающими к местам, где холера была полуэндемичной, и находящейся прямо на пути основных путей сообщения между Дальним Востоком и Европой, страна была особенно уязвима для переносчиков холеры. Российские врачи считали маловероятным, что они смогут предотвратить проникновение холеры в свои границы.Многие из них прошли обучение в исследовательских школах Парижа Луи Пастера и мюнхенского профессора гигиены Макса фон Петтенкофера. Оба мужчины изначально были химиками и сосредоточились на взаимодействии микробов с окружающей средой. Поэтому российские врачи весьма скептически относились к «заразным» принципам, которые поддерживал берлинский Роберт Кох. Вынужденные иметь дело с необразованным населением и граничащими с народами, принадлежащими к разным религиям и культурам, первые попытки применения карантина и других мер инфекционного характера вызвали бунты холеры.