Комментарий к статье 10. ГК РФ
1. Статья устанавливает границы (пределы) осуществления гражданских прав, запрещая определенное поведение. Она предусматривает общий ограничитель усмотрения субъектов гражданских прав при осуществлении ими своих прав и распоряжении правами: нельзя злоупотреблять своими правами, если это ведет к нарушению прав и интересов других лиц. Здесь имеется в виду: а) злоупотребление правом с прямым умыслом нанести ущерб интересам других лиц; б) злоупотребление правом, хотя и не имеющее такой цели, но объективно причиняющее вред другим лицам; в) злоупотребление доминирующим положением на рынке и ограничение конкуренции; г) недобросовестная конкуренция и реклама. Возможны и иные формы злоупотребления.
Первый из упомянутых видов злоупотребления, так называемая шикана, выделен по цели использования права. Классический пример шиканы — постройка гражданином забора с единственной целью: преградить соседу близкий путь к его участку. В этом нет нарушения закона, однако с позиции комментируемой нормы намерение причинить вред другому лицу предосудительно.
При втором из отмеченных видов злоупотребления правом прямого умысла ущемить интересы других лиц нет, однако поведение лица объективно вызывает такой результат. Например, строительство одного дома вблизи другого, ведущее к затемнению его окон.
К злоупотреблению правом судебно-арбитражная практика относит также нарушение общественных интересов (см. Комментарий судебно-арбитражной практики. 1997. Вып. 4. С. 77).
2. Запрет ограничивать конкуренцию и осуществлять монополистическую деятельность адресован прежде всего хозяйствующим субъектам (предпринимателям), занимающим доминирующее положение на товарном рынке.
Само доминирующее положение не является предосудительным. Коммент. статья запрещает злоупотребление им и содержит запрет в общей форме. Конкретные же индивидуальные действия (бездействие), трактуемые как злоупотребление доминирующим положением, названы в ст. 5 Закона о конкуренции. К ним относятся: навязывание другой стороне договора условий, ущемляющих ее интересы и невыгодных для нее, а также условий, не относящихся к предмету договора; включение в договор дискриминирующих условий, ставящих одну из сторон в неравное по сравнению с другими положение; установление монопольно высоких или монопольно низких цен.
Запрещает ст. 5 совершение иных действий, которые имеют или могут иметь своим результатом ограничение конкуренции и (или) ущемление интересов других лиц.
Статья 6 Закона о конкуренции запрещает достигнутые в любой форме соглашения (согласованные действия) хозяйствующих субъектов (предпринимателей), если их доля на рынке определенного товара в совокупности составляет более 35% при условии, что соглашение (согласованные действия) имеет (или может иметь) своим результатом ограничение конкуренции. Этот запрет направлен и тем предпринимателям, которые не занимают доминирующего положения, но их доля на рынке в совокупности с долей другой (других) стороны соглашения превышает 35%. К упомянутым соглашениям (согласованным действиям) относятся соглашения, направленные на: установление цен, а также повышение, снижение или поддержание цен на торгах и аукционах; раздел рынка; ограничение доступа на рынок; отказ от заключения договоров с определенными продавцами и покупателями и др.
Для установления доминирующего положения хозяйствующего субъекта (предпринимателя) на рынке определенного товара используются два критерия — принадлежащая ему доля рынка, а также возможность оказывать решающее влияние на общие условия обращения товаров на рынке и на конкуренцию, т.
е. наличие у предпринимателя рыночного потенциала, «рыночной власти», ставящее его в независимое от других конкурентов положение.
Установление доминирующего положения ст. 12 Закона о конкуренции отнесла к исключительной компетенции антимонопольных органов — Государственного антимонопольного комитета Российской Федерации и его территориальных органов.
В соответствии со ст. 4 Закона о конкуренции при доле рынка 65% и более доминирующее положение презюмируется, а при доле, не превышающей 35%, — исключается. В диапазоне от 35 до 65% доминирующее положение устанавливается антимонопольными органами на основе анализа конкурентной среды. Предприниматели, имеющие долю на рынке более 35%, включаются в реестр, который ведут антимонопольные органы. Реестр хозяйствующих субъектов, имеющих долю на рынке определенного товара более 35%, служит источником информации для осуществления контроля и определения доминирующего положения на рынке.
Закон о конкуренции запрещает ведение конкуренции нечестными методами, направленными на приобретение преимуществ в предпринимательской деятельности, т.
е. недобросовестную конкуренцию. Различные формы недобросовестной конкуренции перечислены в ст. 10 Закона о конкуренции, в том числе: распространение ложных, неточных или искаженных сведений, способных причинить убытки или нанести ущерб деловой репутации конкурента; введение потребителей в заблуждение относительно качества товара и др. Федеральным законом от 18 июля 1995 г. «О рекламе» (СЗ РФ. 1995. N 30. Ст. 2864) запрещена недобросовестная, неэтичная, ложная реклама.
Ограничения усмотрения предпринимателей, занимающих доминирующее положение на рынке, в осуществлении гражданских прав, запрещение недобросовестной конкуренции и рекламы направлены на защиту прав и интересов им противостоящих лиц и являются одной из форм государственного регулирования рынка.
3. Согласно п. 2 комментируемой статьи общим последствием упомянутых нарушений является отказ суда лицу, злоупотребляющему своими правами, в защите принадлежащих ему прав. Так, при рассмотрении арбитражным судом заявления о признании недействительным решения антимонопольного органа, обязывающего энергоснабжающую организацию заключить договор на транзит электроэнергии по своим сетям от другой энергоснабжающей организации для выполнения последней обязательств перед своим контрагентом, суд не признал правомерной ссылку на ст.
209 ГК. Организация, основываясь на ст. 209 ГК, утверждала, что она вправе распоряжаться самостоятельно принадлежащими ей на праве собственности энергопроводящими сетями, и никто без ее согласия не вправе пользоваться ими. Суд отказал в защите права собственности по тем основаниям, что энергоснабжающая организация, занимающая доминирующее положение (имеющая стопроцентную долю рынка), не доказала невозможность транзита по своим сетям энергии другого лица, следовательно, ее поведение выходит за установленные ст. 10 ГК пределы осуществления права собственности. Такое поведение суд признал злоупотреблением доминирующим положением и ограничением конкуренции (см. Комментарий судебно-арбитражной практики. 1997. Вып. 4. С. 48).
Пленумы ВС РФ и ВАС РФ в Постановлении N 6/8 указали, что при разрешении споров отказ на основании ст. 10 ГК в защите права со стороны суда допускается лишь в случаях, когда материалы дела свидетельствуют о совершении гражданином или юридическим лицом действий, которые могут быть квалифицированы как злоупотребление правом, в частности действий, имеющих своей целью причинить вред другим лицам.
В Постановлении Пленумов подчеркивается необходимость указания в мотивировочной части соответствующего судебного решения основания квалификации действий одной из сторон как злоупотребления правом (п. 5 Постановления).
4. Пункт 3 статьи установил презумпцию разумности действий и добросовестности поведения участников гражданских правоотношений, применяемую в тех случаях, когда закон ставит защиту гражданских прав в зависимость от такого поведения. Требование разумности и добросовестности ст. 53 ГК предъявляет к лицам, выступающим в качестве органа юридического лица. Принципом разумности и добросовестности в силу п. 3 ст. 602 и ст. 662 ГК должен руководствоваться суд при разрешении споров между сторонами: а) об объеме содержания, предоставляемого гражданину по договору пожизненного содержания с иждивением; б) о возмещении арендатору стоимости внесенных в арендованное имущество улучшений. Статья 1101 ГК предусматривает учет судом требований разумности и справедливости при определении размера компенсации морального вреда.
В соответствии со ст. 4 Закона о конкуренции суд может признать конкуренцию недобросовестной, если действия предпринимателя противоречат требованиям добропорядочности, разумности и справедливости.
Включение нормы, презюмирующей разумность и добросовестность действий субъектов гражданских прав в ст. 10 ГК, устанавливающую пределы осуществления гражданских прав, можно рассматривать как приравнивание неразумного и недобросовестного поведения к злоупотреблению правом.
5. В п. 3 комментируемой статьи нет признаков, позволяющих признавать поведение недобросовестным и неразумным. Содержание таких понятий устанавливается судом при рассмотрении конкретного дела, т.е. оставлено на усмотрение суда.
Основное правовое значение комментируемой нормы состоит в том, что она закрепляет презумпцию добросовестности и разумности действий субъектов гражданских правоотношений. Любая презумпция имеет прежде всего процессуальное значение, т.к. распределяет между сторонами спорного правоотношения обязанность (бремя) доказывания.
Из этой презумпции вытекает, что доказывать неразумность, недобросовестность, несправедливость поведения должен тот, кто с таким поведением связывает правовые последствия. Суд же исходит из предположения, что лицо, к которому предъявлены требования, действовало разумно и добросовестно. Так, учредители, предъявляя к лицу, которое в силу закона или учредительных документов выступает от имени юридического лица, требование о возмещении убытков, обязаны доказать, что убытки вызваны недобросовестным и неразумным поведением (см. ст. 53 ГК и коммент. к ней).
Оспаривание сделок по мотиву злоупотребления правом в свете реформы ГК РФ и практики применения гражданского законодательства ВС РФ
Существовавшие до внесения изменений в ГК РФ Федеральным законом от 07.05.2013 N 100-ФЗ «О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации» последствия совершения антисоциальных сделок были неудобны для использования ст.
169 ГК РФ в качестве генеральной клаузулы для признания недействительными сделок, совершенных со злоупотреблением правом.[1].
В качестве правового основания, используемой для признания недействительными сделок, совершенных со злоупотреблением правом была использована ст. 168 ГК в совокупности со ст. 10 ГК РФ.
Сделка, признанная недействительной по данному основанию признавалась ничтожной. В качестве правового последствия применялась общегражданская реституция.
После вступления в законную силу Федерального закона от 07.05.2013 N 100-ФЗ «О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации» статья 168 ГК РФ получила следующую редакцию:
«1. За исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 настоящей статьи или иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.
2. Сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки».
Какое это должно иметь значение для регулирования вопроса о признании сделки недействительной по мотиву злоупотребления правом?
Если признать, что сделка, совершенная со злоупотреблением правом, недействительна по мотиву п. 1 ст.168 ГК РФ, ст. 10 ГК РФ, то следовательно, такого рода сделка является оспоримой со всеми вытекающими последствиями (срок исковой давности, субъекты оспаривания и проч.).
Если же квалифицировать такого рода сделку по п. 2 ст. 168 ГК РФ, ст. 10 ГК РФ, то в предмет доказывания, помимо самого злоупотребления правом, необходимо включать доказывание факта того, что оспариваемая сделка посягает на права и охраняемые законом интересы третьих лиц либо публичные интересы.
То есть сторона сделки, оспаривающая ее по мотиву злоупотребления правом, должна доказать, что данная сделка причинила ущерб законным интересам и правам лиц, которые не являются стороной оспариваемой сделки. Только таком случае сделка, совершенная со злоупотреблением правом, может быть признана ничтожной по этому основанию.
В обоих случаях (как при оспоримости, так и ничтожности сделки) действуют общие ограничения ст. 166 ГК РФ в новой редакции: 1) требование по общему правилу может быть предъявлено лишь стороной сделки; 2) сторона, из поведения которой явствует ее воля сохранить силу сделки, не вправе оспаривать сделку по основанию, о котором эта сторона знала или должна была знать при проявлении ее воли; 3) заявление о недействительности сделки не имеет правового значения, если ссылающееся на недействительность сделки лицо действует недобросовестно, в частности если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки.
Верховный суд РФ после ликвидации ВАС РФ крайне настороженно отнесся к практике оспаривания сделок по мотиву злоупотребления правом.
Так, в определении Верховного Суда РФ от 11.11.2014 N 9-КГ14-7 указано, что «в ст. 10 ГК Российской Федерации определены пределы осуществления гражданских прав, установлена недопустимость злоупотребления правом.
Кроме того, п. 4 ст. 10 ГК Российской Федерации установлено право лица, чьи права были нарушены злоупотреблением правом другим лицом, требовать возмещения причиненных этим убытков. Признание гражданско-правовых сделок недействительными действующим гражданским законодательством к способам возмещения понесенных убытков не отнесено.
При этом основания для признания сделок недействительными установлены § 2 гл. 9 ГК Российской Федерации, из которого следует, что злоупотребление правом основанием для признания какой-либо гражданско-правовой сделки недействительной не является».
Иными словами гражданская коллегия объединённого ВС РФ изначально не признавала такого правового основания для признания сделки недействительной совершение сделки со злоупотреблением правом.
В опубликованном Обзоре ВС РФ № 1 за 2015 год[2] в вопросе №6 дан ответ, сводящийся к тому, что злоупотребление правом при совершении сделки нарушает запрет, установленный ст. 10 ГК РФ, поэтому такая сделка признаётся недействительной на основании ст. 10 и 168 ГК РФ.
Между тем данный ответ не содержит разъяснений, является ли такая сделка оспоримой либо ничтожной, а также что конкретно входит в предмет доказывания при рассмотрении такого рода дел.
Сам названный ответ ВС РФ мотивирован ссылками на правовые принципы.
Согласно п. 3 ст. 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (п.
В силу абзаца первого п. 1 ст. 10 ГК РФ не допускается осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).
Однако противоречие сделки правовым принципам в зарубежной практике влечет признание сделки недействительной по мотиву нарушения основ правопорядка и нравственности[3].
Так Я. Шапп указывал, что противоречие добрых нравов также может заключаться и в нарушении основополагающих правовых принципов[4].
Мы полагаем, что в настоящий момент отпали существовавшие ранее ограничения в применении ст. 169 ГК РФ (односторонняя реституция, взыскание всего полученного по сделке в доход государства).
Действующая редакция данной нормы права позволяет применять к сторонам сделки двустороннюю реституцию.
К преимуществам данного подхода следует отнести то, что не будет такой ситуации, когда одно и тоже нарушение принципа добросовестности водном случае влечет оспоримость сделки, а в другом – ее ничтожность.
В спорном постановлении Пленума ВАС РФ от 14 марта 2014 г. N 16 «О свободе договора и ее пределах» в п. 9 содержится, на наш взгляд, верный тезис «в то же время, поскольку согласно пункту 4 статьи 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущество из своего недобросовестного поведения, слабая сторона договора вправе заявить о недопустимости применения несправедливых договорных условий на основании статьи 10 ГК РФ или о ничтожности таких условий по статье 169 ГК РФ».
В качестве генеральной клаузулы для перепроверки сделок, совершенных в нарушение названного принципиального запрета, предлагается ст. 169 ГК РФ.
[1] Скловский К.И. О пределах действия нормы ст. 169 ГК РФ // Вестник гражданского права, 2007, N 3, Он же О новом порядке применения статьи 169 ГК РФ арбитражными судами //Вестник гражданского права», 2008, N 3
[2] http://www.