Когда начинается призыв в армию 2018 осень: Осенний призыв в России начнется с 1 ноября

Период призыва осени 2018 | НоябрьскИнформ

Юные призывники РФ проходят набор в армию дважды – в осенний и весенний период. Попробуем разобраться, в чём заключаются особенности призыва-2018.

Период вызова в армию

Ключевую роль в призывном периоде играет дата начала и окончания осеннего цикла 2018. В это время военный комиссариат проводит медкомиссии и устанавливает, какие кандидаты отправятся в военные подразделения.

Старт осенней кампании

Парни, достигшие совершеннолетия очень переживают перед началом призывной волны. Основная причина – отказ высших учебных заведений о зачислении. Либо студент вовремя не подготовил документ об отсрочке. Такие молодые люди вполне могут быть призваны в армию уже этой осенью. Как и в прошлом году, призыв начинается 1 октября (подтверждение на https://safebilet.ru/osennij-prizyv-sroki). С этой даты и до конца последнего дня кампании включительно в военкоматах проходят медицинские обследования на пригодность прохождения военной службы. Юноши, прошедшие проверку, отправляются в воинскую часть.

Окончание осеннего призыва

Один из самых больших праздников, 1 января — Новый год, становится двойной радостью для юношей призывного возраста, не попавших в осеннюю волну. Последний день декабря – дата окончания призыва. Именно в этот день можно расслабиться и не вспоминать о военкомате до весны.

Правила-исключения

В призывных датах предусмотрено 3 исключения.

• Проживание на крайней северной территории. Список регионов установлен в специальном документе. Для таких жителей призыв стартует 1 ноября и заканчивается 31 декабря.
• Сельскохозяйственные сезонные работы. Проживание и работа в деревне должны быть подтверждены. Доказательством может стать ваш договор с работодателем или трудовая книжка.
• Выпуск педагогических Вузов 2018 года. Поскольку учебный год начинается 1 сентября, молодые педагоги не подлежат призыву осенью. Юные работники сферы образования должны прийти в военный комиссариат только к концу весны, во время второго призыва.

Период военной службы

Молодые люди служат в армии 12 месяцев, несмотря на ложную информацию СМИ.

Новые поправки

В 2018 году процесс призыва не сильно изменился. Большинство призывников, как и в предыдущие годы, стремятся попасть в научные армейские подразделения. Неудивительно, ведь служебные обязанности в научной роте сильно отличаются от требований, которые предъявляются «обычным» солдатам. Конкурс в 25 человек себя оправдывает – более 250 юношей проходят строгий отбор. Это всего 0,2 от общего числа призывников. Также есть возможность замены призыва — альтернативная гражданская служба — читайте на safebilet.ru.

Возможно ли увеличение призывных сроков?

В последнее время распространились слухи, что правительство собирается увеличить службу с 12 месяцев до 20. В некоторых источниках фигурировал период 1,5 года. Явной официальной документации опубликована не было, но призывники продолжают беспокоиться по этому поводу. Правда это или ложь? Мы постарались максимально ясно ответить на этот вопрос.

Главное понять, что никакие правительственные указы не могут противоречить закону Российской Федерации. Если между закон не согласуется с приказом, даже официальным, приказ аннулируется. Регламент первой части статьи №38 гласит, что, начиная с 2008 года молодые призывники проходят военную службу 12 месяцев. Если бы планировалось изменение этого срока, закон требует внесения соответствующей поправки. В 2018 году 38-ая статья осталась прежней, а значит, никакого продления призывного периода быть не может. И осенняя, и весенняя кампания будут проходить по стандартному распорядку.

Надеемся, что мы смогли развеять ваши сомнения и предоставить наиболее полную информацию на эту тему.

Осенний призыв в армию в 2018 году начнется с 1 октября — ГОСТОНОМИКА

Опубликовано ГОСТОНОМИКА | 26.

09.2018 | НОВОСТИ РЫНКА | No Comments

В России вскоре начнется очередная призывная компания. Каковы сроки осеннего призыва 2018 года, если какие-либо нововведения, рассказывают эксперты.

Молодые люди призывного возраста должны готовиться к прохождению срочной службы в рядах Вооруженных сил РФ. Сроки осеннего призыва утверждены, Минобороны напоминает, что призыв может производиться только в этот период, любые отклонения считаются незаконными.

Сроки осеннего призыва в армию

Осенняя кампания по призыву на срочную службу начнется 1 октября 2018 года и закончится 31 декабря. Если до 1 января молодой человек не получил повестку, то его могут призвать только в весеннюю кампанию.

Исключения предоставляются жителям некоторых регионов РФ, а также представителям некоторых профессий. Призыв начнется только 1 ноября 2018 года для жителей Крайнего Севера, для жителей сельской местности, занятых на уборке урожая (трудоустройство должно быть официальным) – с 15 октября. Молодые люди – учителя, преподаватели других учебных заведений — подлежат призыву только весной.

Сколько служить?

В 2018 году, как и ранее, молодым людям предстоит провести в войсках 1 год. Ранее СМИ пугали юношей, что срок могут увеличить до 1 года и 8 месяцев, однако эти сведения ничем не подтверждены: Минобороны пока не собирается вносить какие-либо изменения.

Есть ли какие-либо нововведения в осеннем призыве-2018?

Модернизация российской армии (в том числе принципы и условия срочной службы) началась несколько лет назад, в армии появилось много нового, но каких-либо глобальных перемен в осеннем призыве 2018 года не предвидится.

Нововведения, появившиеся раньше, это, напомним, создание научных рот. В них могут оказаться только студенты старших курсов и выпускники вузов, причем на конкурсной основе: в научном подразделении ВС РФ насчитывается всего 12 рот общей численностью около 600 человек (0,2% из всех призывников), конкурс в настоящее время составляет 25 юношей на место.

Условия прохождения срочной службы стали комфортнее: солдату разрешено иметь мобильный телефон (пользоваться можно в определенные часы), после обеда им положен «тихий час» — свободное время, которое можно потратить по своему усмотрению, а отбой начинается на полчаса позже.

Военнослужащие-срочники обеспечиваются дорожным несессером (мыло, шампунь, кремы и прочие средства гигиены). Выпускники вузов могут вместо срочной службы записаться на службу по контракту: находиться в армии придется дольше – 2 года, но такая служба имеет ряд своих преимуществ (отпуск, выплата зарплаты и прочее).

Количество новобранцев, которые будут призваны осенью 2018 года, не озвучивается. Весной оправились в армию 128 000 молодых людей.

Почему повторное введение воинской повинности в Европе было бы контрпродуктивным

Повторное введение воинской повинности часто предлагалось как способ привить молодым гражданам национальные ценности. Эти аргументы приобрели дополнительное значение в Европе после вторжения России в Украину. Основываясь на новом исследовании, Vincenzo Bove, Riccardo Di Leo и Marco Giani утверждают, что многие из предлагаемых преимуществ призыва трудно определить эмпирически. Действительно, призыв на военную службу не только не способствует сплочению граждан, но, по-видимому, связан с падением институционального доверия.

Призыв на военную службу всегда считался дорогой рабочей силой. Тем не менее, до 1990-х годов считалось, что массовая армия дает два компенсирующих преимущества: она помогает обеспечить безопасность Европы, препятствуя наземной войне Красной Армии, и помогает привязать граждан — особенно молодых граждан мужского пола — к национальным ценностям.

Однако со временем история и социально-экономический прогресс в совокупности увеличили стоимость призыва и уменьшили его преимущества. По мере того, как «экономика знаний» занимала центральное место в Европе, резко возросли альтернативные издержки прерывания формирования навыков у призывников на решающем этапе их жизни.

Кроме того, с военной точки зрения, падение СССР в сочетании с появлением международного терроризма изменило характер современных войн, заставив европейские государства сосредоточиться на качестве, а не на количестве, когда они думают о своей оборонной политике. По этим причинам подавляющее большинство европейских стран предпочло отменить призыв на военную службу с начала 1990-х годов, практически не встречая противодействия со стороны лиц, принимающих решения, и общественности.

Возрождение воинской повинности

Конец истории? Не совсем. Мало-помалу как эпистемические сообщества, так и политики начали сомневаться в отказе от воинской повинности. В редких случаях восстановление воинской повинности предлагалось в качестве ответа на российскую агрессию. Швеция восстановила призыв на военную службу в 2018 году частично на этом основании, Латвия приближается к повторному введению призыва после его отмены 15 лет назад, и Польша также рассматривает такую ​​​​возможность.

Тем не менее, многие европейские политики со всего политического спектра уже давно выступают за повторное введение воинской повинности, ссылаясь на мотивы, не имеющие ничего общего с военной стратегией. Романтическое представление об обязательной службе как о «школе нации» явно заложено в этих нарративах. Удивительно, но эти идеи высказываются не только политиками-популистами, но и целым рядом действующих лиц.

Франция недавно начала вводить месячную обязательную (гражданскую и военную) Национальная универсальная служба . Президент Макрон решительно защищал введение службы как эффективного способа передачи французских ценностей молодежи и укрепления социальной сплоченности среди молодежи и, таким образом, содействия межрегиональному, классовому и этническому обмену. Макрон предложил усилить и расширить систему во время президентской избирательной кампании 2022 года.

Германия отказалась от воинской повинности в 2011 году, но с тех пор призывы вновь ввести ее стали расти как грибы. В этом году представитель защиты СДПГ в Бундестаге Вольфганг Хельмих заявил, что обязательная служба помогает «укрепить чувство общности». Эти настроения поддержал Карстен Линнеманн, заместитель лидера консервативного ХДС, который заявил, что восстановление обязательной службы «принесет реальную пользу» немецкому обществу и поможет объединить людей. Между тем, возможность повторного введения воинской повинности стала вопросом предвыборной кампании в преддверии предстоящих всеобщих выборов в Италии.

Неправильные предпосылки, противоречащие доказательства

Призыв в армию, как мы его знаем, представляет собой полностью захватывающий, долгий, напряженный жизненный опыт, происходящий в эпоху податливых мыслей. У него есть потенциал, чтобы отметить политическую социализацию людей. Культурный дивиденд, который государство может правомерно стремиться получить от такой дорогостоящей политики, состоит в том, чтобы смягчить тенденцию к снижению институционального доверия к Западу, которая особенно остро ощущается среди молодого поколения.

Патриотические песнопения, шествия и обряды, проводимые гражданами должны быть — но если , а не выбраны вместо — выстоять, все же могут каким-то образом способствовать созданию социальной межрегиональной и межклассовой сплоченности, вплоть до подстегивания патриотизма. Но не следует ожидать, что ни установление долговременных невероятных дружеских связей посредством воинской повинности, ни активизация устаревшего чувства нации обязательно привяжут гражданина к демократическим институтам государства. На самом деле может произойти обратное.

Одним из возможных подходов к решению этого вопроса является сравнение уровней институционального доверия среди мужчин.0003 непосредственно перед отменой воинской повинности с теми мужчинами, которые были освобождены от призыва. Это смежные поколения, подверженные одному и тому же политическому контексту на протяжении всей своей жизни, с той разницей, что первая группа должна была нести военную службу, не выбирая этого.

В новом исследовании мы применяем этот подход, изучая влияние реформ воинской повинности в 15 европейских странах. Мы находим, что мужчины, призванные непосредственно перед окончанием призыва, демонстрируют значительно и существенно ниже уровень доверия к учреждениям, политикам и политическим партиям, чем у тех, кто был освобожден от призыва.

Этот разрыв в институциональном доверии между призванными и не призванными мужчинами сохраняется с течением времени и, вероятно, действительно является побочным продуктом военной политики. Тот же эффект не наблюдается среди женщин из тех же когорт, которые не были непосредственно затронуты реформой воинской повинности, но были подвержены тому же политическому контексту.

Наше исследование показывает, что призыв на военную службу не только не повышает доверие к демократическим институтам, но и может иметь противоположный эффект. Помещая молодых людей в военную среду, сочетая четко определенную иерархическую динамику, общий набор ценностей и правил и сплоченное сообщество, политика призыва на военную службу, по-видимому, способствует примату вооруженных сил над демократическими институтами, которым не доверяют.

Наше исследование учитывало различия в системах призыва, существовавших в разных странах. К ним относятся продолжительность призыва, легкость, с которой его начало может быть отложено, год принятия и окончание призыва. Мы обнаружили, что положительное влияние призыва , а не , на институциональное доверие сильнее в определенных контекстах, таких как постсоциалистические страны, где распространенность военной и политической коррупции во время реформы была выше, отмена воинской повинности была частью более широкой реорганизации оборонной политики, и реформа произошла позже по времени по сравнению с Западной Европой.

Сомнительные льготы

Хотя дебаты о том, следует ли вновь вводить (или нет) воинскую повинность в Европе частично мотивированы геополитическими соображениями, в основном основаны на идее о том, что обязательная военная служба может укреплять гражданские ценности среди молодежи. Наши результаты ставят под сомнение этот аргумент, предполагая, что политикам следует использовать другие пути для решения проблемы растущего отчуждения молодого поколения от своего общества.

---

Примечание. В этой статье представлены взгляды авторов, а не позиция EUROPP — European Politics and Policy или Лондонской школы экономики. Избранное изображение предоставлено: Саймон Инфангер на Unsplash

---

Почему военная служба не должна быть обязанностью гражданства

Ранее в этом месяце обозреватели War on the Rocks Дэвид Барно и Нора Бенсахель призвали американцев использовать День памяти как возможность пересмотреть свои обязательства перед своей страной. В свете растущей неуместности военной службы в жизни большинства граждан они утверждали, что необходимо «усилить и укрепить принцип, согласно которому гражданство США требует служения и защиты нации, когда это необходимо». Самоанализ, к которому они призывают, должен продолжаться в течение всего года и, безусловно, будет способствовать улучшению диалога между гражданскими и военными.

Однако важно понимать исторические отношения между вооруженными силами США и обществом, а также учитывать текущие исследования последствий военной службы. Хотя Барно и Бенсахель правы, выражая обеспокоенность по поводу растущего отчуждения большей части американского общества от вооруженных сил, мы должны глубоко скептически относиться к распространенному аргументу о том, что призыв на военную службу может помочь сократить разрыв между гражданскими и военными в Америке. Путь к возрождению гражданской ответственности лежит не в увязывании ее с военной службой. Призыв — нечто гораздо менее укоренившееся в исторической традиции Америки, чем допускают Барно и Бенсахель, — не перераспределит бремя войны в обществе так широко, как думают многие сторонники, и, возможно, не сделает войну менее вероятной. Обязательство гражданства может только углубить разрыв между теми, кто служит, и теми, кто не служит или не может служить.

Барно и Бенсахель прямо не призывают к повторному призыву, но они утверждают, что это будет больше соответствовать исторической американской практике: «На протяжении большей части истории США, — пишут они, — служба в армии во время войны была рассматривается как фундаментальное обязательство гражданина».

В действительности, однако, американская норма заключалась в том, чтобы полагаться на добровольческие силы, а не на военную службу. У Соединенных Штатов была небольшая постоянная армия добровольцев на протяжении большей части своей истории. Ранние войны в основном велись за счет призыва войск из ополчения штатов, чьи номинальные обязательные требования к службе резко зависели от исключений и замен — практики уплаты пошлины правительству за уклонение от службы или за то, чтобы кто-то другой служил вместо вас. Действительно, отцы-основатели были возмущены идеей национальной постоянной армии. Всеобщая воинская повинность впервые была испытана лишь на короткое время во время Гражданской войны, но ее введение в середине войны было встречено жестокими демонстрациями, в ходе которых погибли сотни человек.

Более ограниченное утверждение Барно и Бенсахеля о том, что призыв на военную службу был нормой во время войн, верно, хотя и только для определенного периода времени в 20 ^-м -м веке. Однако далеко не ясно, что будущие войны — даже крупные войны между великими державами — потребуют такой же опоры на массовые армии, населенные призывниками. Достижения в области технологий снизили потребность в массовых армиях и позволили странам заменить труд капиталом в своих вооруженных силах. Хотя призыв может стать необходимым в случае «действительно большой войны», регистрация через систему выборочной службы гарантирует, что Соединенные Штаты сохранят способность быстро расширять свои силы. Кажется неосмотрительным переопределять гражданство путем реализации проекта, хотя такой сценарий все еще маловероятен.

Неверно также и то, что «последнюю жертву», как пишут Барно и Бенсахель, «почти всегда несли всего населения». Хотя это могло быть идеальным, исключения и замены гарантировали, что расходы на военную службу далеко не равномерно распределялись в обществе. Бедняки всегда были более склонны к призыву, в то время как чернокожие понесли непропорционально большое количество боевых потерь во время Гражданской войны, а также во Вьетнаме.

Даже после того, как в конце XIX века были сокращены отсрочки по учебе и введена система лотерей60-х годов справедливость продолжала оставаться серьезной проблемой.

Призыв в Соединенных Штатах никогда не был институтом, поддерживающим идеал гражданина-солдата или представление о том, что военная служба является гражданским долгом, возложенным на всех граждан. Таким образом, его отмена в 1973 году не несет ответственности за разрушение культуры гражданского долга и замену ее культурой, которая делает упор на личный выбор. Действительно, Рональд Кребс утверждает, что переход от республиканской концепции обязательств гражданства и отождествления с государством к либеральному акценту на правах личности произошел гораздо раньше, в годы после Второй мировой войны. Во всяком случае, окончание призыва отразило этот сдвиг, а не вызвало его. Точно так же современные американские программы льгот выросли из требований заботиться и вознаграждать солдат, которые служили в массовых призывных армиях во время Гражданской войны, Первой и Второй мировых войн.

Призыв на военную службу в этих войнах был далеко не обязательством гражданства, а чем-то, что заслуживало необычной компенсации, требуя разделения гражданских лиц и ветеранов.

Это не означает, что солдаты в этих войнах не руководствовались чувством гражданского долга или патриотизмом. Дело в том, что на протяжении всей американской истории от военной службы не ожидали, что она станет обязанностью гражданина.

Возвратит ли возвращение к воинской повинности дух службы гражданам Америки? Это кажется маловероятным. До тех пор, пока призыв на военную службу основан на выборочной службе — призыве только некоторых членов подходящей возрастной когорты, а не на всеобщей воинской повинности, — неравенство будет сохраняться. Тем не менее всеобщая воинская повинность кажется маловероятной и опрометчивой. Во всей текущей когорте в возрасте 17–24 лет — 33,4 миллиона мужчин и женщин — Командование вербовки армии США определило только 90,7 миллиона физически и умственно пригодны для службы, и еще меньшее число — это высококвалифицированные новобранцы, за которыми борется армия.

Даже если мы предположим, что всеобщую службу будут проходить только 18-летние подростки до поступления в колледж (по текущим данным Системы призывной службы более 1,5 миллиона 18-летних мужчин зарегистрировались для призыва), имеет смысл, что та же доля зарегистрированные будут иметь право. Это оставляет два варианта: либо призвать удивительно низкую долю от общей численности населения, лишив большое количество людей возможности выполнить «обязательство» гражданства и сохранив этос небольшой «касты воинов», либо резко снизить военные стандарты до разрешить служить всем 3 миллионам 18-летних мужчин и женщин. Даже если бы можно было найти полезную цель для всей когорты, американское общество продемонстрировало небольшую готовность платить за гораздо более крупные вооруженные силы без одновременного сокращения численности профессиональных сил — решение, которое имело бы дополнительные последствия для качества. вооруженных сил.

Если оставить в стороне вопрос о гражданстве, может ли возврат к воинской повинности иметь положительные последствия для американской внешней политики и отношений между гражданскими и военными? Барно и Бенсахель выдвигают две возможности. Во-первых, они выдвигают часто повторяемый аргумент, что это может заставить лидеров не решаться идти на войну, поскольку от последствий пострадает больше людей. Действительно, есть данные, подтверждающие мнение о том, что призыв снижает общественную поддержку войны, особенно среди лиц, которые с наибольшей вероятностью будут призваны. Однако не сразу очевидно, что лидеры будут реагировать на предпочтения публики. Достаточно взглянуть на Вьетнам или Ирак, чтобы увидеть примеры лидеров, продолжающих вести непопулярные войны.

Кроме того, некоторые исследования на самом деле подтверждают вывод, противоположный предложенному Барно и Бенсахелем: страны, использующие воинскую повинность, с большей вероятностью будут вовлечены в военизированные межгосударственные споры и операции, отличные от войны. Это может быть связано с тем, что призыв создает более легкодоступный персонал, который можно использовать в конфликте. Некоторые рассматривали призыв как причину Первой мировой войны и стремились отменить его после войны, а Ян Смэтс утверждал, что призыв на военную службу был «основным корнем милитаризма». Это также подтверждается исследованиями, показывающими, что страны, как правило, менее осмотрительны в том, как они используют солдат-призывников, что приводит к большим потерям среди призывных армий по сравнению с армиями, состоящими только из добровольцев. Хотя проведенное на сегодняшний день исследование не выявило различия между странами, в которых используется только часть призывников, и странами, где призыв на военную службу более распространен и затрагивает более широкую часть населения, он должен, по крайней мере, дать нам повод задуматься, прежде чем предположить, что призыв на военную службу делает страны более миролюбивыми.

Второе преимущество призыва, которое перечисляют Барно и Бенсахел, заключается в том, что он повысит готовность Америки в случае возобновления конфликта между великими державами. В то время как численная военная мощь неизбежно увеличится, решимость в длительном и кровавом конфликте может быть ниже, если призыв на военную службу снизит народную поддержку войны, тем самым ослабив позиции страны на переговорах. Точно так же этот аргумент упускает из виду важный вопрос: если воинская повинность крайне непопулярна, должны ли лидеры вообще участвовать в войнах, для победы в которых требуется воинская повинность? Призыв оправдан в случае экзистенциального конфликта; за исключением этого, однако, широко распространенное противодействие призыву на военную службу кажется разумным демократическим тормозом конфликтов, которые в противном случае считаются соответствующими национальным интересам.

Требование большего количества людей для службы в армии не может решить проблему частого или ненужного применения военной силы. Как, вероятно, согласятся Барно и Бенсахель, это требует более глубокой оценки американских ресурсов и целей национальной безопасности — по сути, большой стратегической дисциплины. Тем не менее, существуют более широкие культурные и политические проблемы, связанные с растущей зависимостью небольшой части населения от участия в национальных войнах. Некоторые из этих проблем могут быть лучше решены путем внесения других изменений в вооруженные силы. Например, культурные изменения могут побудить людей, не входящих в традиционную базу вербовки, особенно тех, у кого есть навыки, которые могут быть жизненно важны для будущих войн, — поступать на военную службу. Более широкие стимулы и возможности для горизонтального входа — наем гражданских специалистов среднего звена на должности, соответствующие их опыту работы в частном секторе, — могут не только дать ценные навыки военным, но и расширить возможности для диалога между гражданскими и военными. Кроме того, недавняя статья, опубликованная в Вооруженные силы и общество предлагает предпринять шаги для восстановления беспартийных норм в вооруженных силах; это могло бы уменьшить напряженность, связанную с дистанцией между военными и обществом, за счет укрепления культуры воздержания военных от политики.

Гражданское образование может оказаться более эффективным. Более активные усилия по серьезному просвещению населения о военной профессии, ее опыте и ее надлежащей роли в обществе могли бы в значительной степени способствовать ее демистификации. Возможно, это не обязательно побудит больше людей служить, но, безусловно, улучшит понимание рядовым гражданином вооруженных сил и уменьшит нездоровое преклонение Америки перед военным опытом. И если конечная цель состоит в том, чтобы возродить желание американцев служить своей стране и переосмыслить гражданство как наделяющее людей не только правами, но и обязанностями, то было бы гораздо лучше ввести всеобщую службу в военных или гражданских, государственных или некоммерческих организациях. сектора. Концептуализация службы стране как чисто военной только усиливает нереалистичную идеализацию тех, кто носит форму, и опасную веру в то, что они единственные, кто может решить национальные проблемы.

Военная служба, несомненно, является одной из самых серьезных форм служения нации. Я полностью согласен с беспокойством Барно и Бенсахеля по поводу растущего разрыва между теми, кто служит, и теми, кто не служит. Но ответ не в том, чтобы заставить больше людей приносить большие жертвы, которые влечет за собой военная служба. Права, связанные с гражданством, не должны зависеть от обязательной военной службы. Хотя есть много возможностей для дальнейших исследований внутриполитических последствий политики вербовки в армию, приравнивание военной службы к гражданству означает резкое отклонение от американской исторической практики и ценностей, что в результате не принесет никакой пользы. Такой сдвиг в определении гражданства только внес бы еще один клин в и без того разделенное общество — между теми, кто неизбежно будет объявлен освобожденным, и теми, кто не освобожден, а также между теми, кто поддерживает такую ​​трансформационную новую политику, и теми, кто ее поддерживает. нет. Есть и другие, менее вызывающие разногласия и менее рискованные способы решения проблем, вызванных чрезмерной опорой на ограниченную военную касту.

 

Макс Маргулис приступит к работе в июле 2018 года в качестве доцента кафедры социальных наук и директора программы Johnson Grand Strategy в Военной академии США. Высказанные мнения принадлежат исключительно автору и не отражают позицию Министерства обороны, Армии США или Военной академии США.