ВС разъяснил судам порядок зачета срока меры пресечения в срок отбывания наказания
В комментариях «АГ» адвокаты назвали разъяснения ВС своевременными и значимыми, поскольку они отвечают на большинство вопросов, возникших как на момент принятия Закона о порядке зачета времени содержания в СИЗО в срок отбывания наказания, так и за год его действия.
31 июля Президиум Верховного Суда РФ утвердил Ответы на вопросы, поступившие из судов, по применению положений ст. 72 УК. Разъяснения связаны с внесением изменений в данную статью Законом о порядке зачета времени содержания лица в СИЗО в срок отбывания наказания в виде лишения свободы и Законом о назначении осужденным за преступления террористической направленности вида исправительного учреждения. Всего документ содержит ответы на 17 вопросов, возникших у судов при постановлении приговора и при его исполнении.
Читайте также
Владимир Путин подписал закон о зачете времени в СИЗО в срок наказания
Теперь день, проведенный в следственном изоляторе, может быть максимально приравнен к двум дням заключения в исправительном учреждении
04 Июля 2018 Новости
В комментарии «АГ» партнер АБ «КРП» Михаил Кириенко отметил, что год действия изменений ст.
72 УК закономерно породил вопросы, которые требовали разъяснений со стороны правоприменителей, в связи с чем разъяснения Верховного Суда можно признать своевременными. По его мнению, ВС дал ответы на большинство вопросов, которые эксперты определяли еще на стадии принятия Закона о порядке зачета времени содержания лица в СИЗО в срок отбывания наказания.
Вопросы, возникающие при постановлении приговора
Верховный Суд разъяснил, что по смыслу взаимосвязанных положений ч. 3, 3.1, 4 ст. 72 УК в срок лишения свободы по правилам, предусмотренным в ч. 3.1 ст. 72 УК, засчитывается период со дня фактического задержания до дня вступления приговора в законную силу.
Также указано, что с учетом новой редакции ст. 72 УК началом срока отбывания наказания необходимо признавать день вступления приговора в законную силу, за исключением случаев, когда срок отбывания наказания исчисляется со дня прибытия осужденного в исправительный центр, колонию-поселение или в тюрьму либо со дня задержания.
Срок отбывания окончательного наказания в виде лишения свободы, назначенного по правилам ч. 5 ст. 69 и (или) ст. 70 УК РФ, исчисляется со дня вступления последнего приговора в законную силу.
Также ВС отметил, что в соответствии с положениями п. 2 ч. 5 и п. 2 ч. 6 ст. 302 УПК, если время содержания под стражей, засчитанное на основании ч. 3.1 ст. 72 УК, поглощает срок назначенного наказания, то суд постановляет приговор с назначением наказания и освобождением от его отбывания, а осужденный подлежит немедленному освобождению в зале суда в силу положений п. 3 ст. 311 УПК.
Отвечая на вопрос о том, следует ли указывать в приговоре на применение ст. 72 УК при назначении лишения свободы условно, если осужденный содержался под стражей, Верховный Суд ответил отрицательно. «Вопрос о зачете времени содержания под стражей, так же как и вопрос об определении вида исправительного учреждения и режима для отбывания наказания, подлежит разрешению судом в постановлении об отмене условного осуждения по основаниям, предусмотренным ч.
Комментируя это разъяснение, управляющий партнер АБ «ЕМПП» адвокат Сергей Егоров указал на значимость разъяснения ВС о том, что при назначении условного наказания сам по себе факт нахождения обвиняемого и (или) подсудимого под стражей или домашним арестом в ходе следствия или суда не учитывается при определении судом испытательного срока и срока условного лишения свободы. «Это может показаться несправедливым, поскольку ч. 5 ст. 72 УК РФ указывает, что при назначении осужденному, содержавшемуся под стражей, наказания в виде штрафа или лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью суд должен смягчить или полностью освободить осужденного от наказания», – посчитал он.
Однако, указал Сергей Егоров, в этом же ответе ВС разъясняет, что факт нахождения обвиняемого и (или) подсудимого под стражей или домашним арестом в ходе следствия или суда должен быть учтен во всех случаях отмены условного осуждения.
Также ВС разъяснил, когда не применяются льготные правила зачета времени содержания под стражей, предусмотренные п. «б», «в» ч. 3.1 ст. 72 УК, в срок лишения свободы при назначении наказания по совокупности преступлений: в случае назначения окончательного наказания на основании ч. 2 или 3 ст. 69 УК, когда одно из преступлений, входящих в совокупность, указано в ч. 3.2 ст. 72 УК; в случае назначения окончательного наказания на основании ч. 5 ст. 69 УК, когда по первому делу лицо осуждено за одно из преступлений, указанных в ч. 3.2 ст. 72 УК, или ему назначается отбывание окончательного наказания в тюрьме либо исправительной колонии строгого или особого режима.
Кроме того, разъясняется, что применение данных льготных правил при назначении наказания по совокупности приговоров, если по первому приговору лицо осуждено за преступление, указанное в ч. 3.2 ст. 72 УК, возможно, если лицо осуждено по второму приговору за преступление, не указанное там, и отбывание окончательного наказания не назначается в тюрьме либо ИК строгого или особого режима.
Верховный Суд пояснил, что при назначении наказания по совокупности приговоров положения ст. 72 УК в новой редакции подлежат учету по первому приговору, если он не пересматривался: «Если в результате применения новых правил наказание по предыдущему приговору будет отбыто полностью, то окончательное наказание по второму приговору назначается без применения положений ст. 70 УК РФ».
Михаил Кириенко отметил, что в начале действия поправок в ст. 72 УК основные ожидания в части смягчения назначаемого наказания и его сокращения для лиц, его отбывающих, вызывали неоднообразное понимание со стороны судов. «Попадались примеры, когда срок содержания под стражей или домашнего ареста до 14 июля 2018 г. суды исчисляли по старым правилам, а после этой даты – по новым, что не соответствовало содержанию уголовно-правовых норм», – указал эксперт. В связи с этим он посчитал, что ВС дал обоснованное разъяснение в п. 8 документа, подчеркнув запрет обратной силы ухудшающих положений и требование обязательности использования улучшающих, закрепленных в ст.
Также разъяснено, что зачет времени нахождения лица под домашним арестом в срок лишения свободы осуществляется до вступления приговора суда в законную силу, если в приговоре домашний арест сохранен в качестве меры пресечения.
ВС разъяснил, что время принудительного нахождения по решению суда подозреваемого или обвиняемого, в отношении которого мера пресечения в виде заключения под стражу не избиралась, в медицинской организации, оказывающей помощь в стационарных условиях, засчитывается в срок лишения свободы без применения повышающих коэффициентов кратности, указанных в ч. 3.1 ст. 72 УК. Отмечается, что в этот период подозреваемый или обвиняемый не находится в условиях изоляции от общества, предусмотренных для лиц, содержащихся под стражей.
Михаил Кириенко назвал такую позицию ВС спорной, однако отметил, что это, скорее, вопрос к правоприменительному органу.
Вместе с тем ВС указал, что время принудительного нахождения в медицинских организациях подозреваемого или обвиняемого, в отношении которого была избрана и не отменялась на этот период мера пресечения в виде заключения под стражу, подлежит зачету в срок лишения свободы при наличии оснований с применением повышающих коэффициентов кратности.
Вопросы, возникающие при исполнении приговора
ВС указал, что коэффициенты кратности, предусмотренные в п. «б» и «в» ч. 3.1 ст. 72 УК, при решении вопросов о зачете в срок отбывания наказания периодов содержания под стражей на стадии исполнения приговора применению не подлежат. Указанные коэффициенты не распространяются на стадию исполнения приговора, вступившего в законную силу. В частности, отметил ВС, они не применяются:
- к периоду направления осужденного для отбывания наказания в исправительное учреждение после вступления приговора в законную силу;
- к периоду содержания осужденного под стражей в связи с его задержанием (до 48 ч) по основаниям, предусмотренным ч.
- к периоду заключения под стражу осужденных в порядке, предусмотренном в п. 18 и 18.1 ст. 397 УПК, а также при отмене условного осуждения к лишению свободы или условно-досрочного освобождения;
- к периоду нахождения осужденных в следственных изоляторах в порядке, предусмотренном ст. 77.1 УИК, если им не избиралась мера пресечения в виде заключения под стражу.
Также ВС разъяснил, что по первому приговору возможен учет положений нового уголовного закона при пересмотре приговора, по которому окончательное наказание назначено на основании ст. 70 УК, в случае если первый приговор при наличии к тому оснований не пересматривался в порядке ст. 10 УК. «В этом случае окончательное наказание, назначенное по правилам ст. 70 УК, может быть смягчено или исключено применение указанной статьи при условии отбытия наказания по предыдущему приговору», – поясняется в документе.
Как указал ВС в ответе на 16-й вопрос, Закон о порядке зачета времени содержания лица в СИЗО в срок отбывания наказания в виде лишения свободы применяется к лицам, условно-досрочно освобожденным от отбывания наказания, и к осужденным, которым неотбытая часть наказания в виде лишения свободы заменена более мягким видом наказания. Поясняется, что в этих случаях размер оставшейся неотбытой части наказания или срок более мягкого наказания, назначенного в порядке замены неотбытой части лишения свободы, подлежит сокращению при условии сокращения срока неотбытой части наказания в виде лишения свободы. Михаил Кириенко посчитал такую позицию обоснованной.
В последнем ответе Верховный Суд указал на невозможность изменения коэффициента кратности, если осужденному изменили вид исправительного учреждения на основании ст. 78 УИК РФ. Закон не предусматривает пересмотра правил зачета наказания, примененных судом в приговоре, при изменении вида исправительного учреждения как в сторону улучшения условий отбывания наказания, так и в сторону их ужесточения, указал Суд.
Путин подписал поправки в УК, сокращающие сроки заключения
Президент РФ Владимир Путин подписал поправки в Уголовный кодекс РФ, меняющие порядок зачета времени пребывания в СИЗО и под домашним арестом в сроки отбывания наказания (Legal.Report писал об этом документе здесь).
Вносятся изменения в ст. 72 УК РФ (исчисление сроков наказаний и зачет наказаний). Устанавливается, что время содержания под стражей засчитывается в срок лишения свободы из расчета один день за один при отбывании наказания в тюрьме либо колонии строгого или особого режима, один день за полтора в воспитательной колонии или колонии общего режима, день за два в колонии-поселении. Время, проведенное под домашним арестом, засчитывается в срок содержания лица под стражей до судебного разбирательства и в срок лишения свободы из расчета два дня за один.
Время содержания под стражей засчитывается как день за полтора в сроки содержания в дисциплинарной воинской части, день за два в сроки ограничения свободы, принудительных работ и ареста, день за три в сроки исправительных работ и ограничения по военной службе.
Также день содержания под стражей приравнивается к 8 часам обязательных работ.
Исключение сделано для осужденных при особо опасном рецидиве преступлений, тех, кому смертная казнь в порядке помилования заменена пожизненным лишением свободы, осужденных за терроризм и некоторых других лиц. Для них время содержания под стражей засчитывается в срок отбывания наказания как один к одному. Так же, в соотношении один к одному, засчитывается время содержания под стражей в отношении срока нахождения осужденного, отбывающего наказание в строгих условиях в воспитательной колонии или колонии общего режима, в штрафном или дисциплинарном изоляторе, помещении камерного типа или едином помещении камерного типа, в случае применения мер взыскания к осужденному в соответствии с уголовно-исполнительным законодательством.
Положения закона подлежат исполнению в течение 3 месяцев в отношении лиц, отбывающих наказание в колонии-поселении или воспитательной колонии. На исполнение закона в отношении других лиц (отбывающих наказание в колонии общего режима, в виде исправительных, обязательных, принудительных работ, ограничения свободы, военнослужащих, которые отбывают наказание в виде ограничения по службе или содержания в дисциплинарной воинской части) отводится 6 месяцев.
До сих пор в ст. 72 УК РФ устанавливалось, что время содержания под стражей до судебного разбирательства засчитывается в сроки лишения свободы, принудительных работ, содержания в дисциплинарной воинской части и ареста из расчета один день за один, ограничения свободы – один день за два, исправительных работ и ограничения по военной службе – один день за три дня, а в срок обязательных работ – из расчета один день содержания под стражей за восемь часов обязательных работ.
Поправки в УК РФ, одним из авторов которых стал председатель думского комитета по законодательству Павел Крашенинников, призваны компенсировать подозреваемым и обвиняемым не слишком комфортные условия содержания, по степени изоляции соответствующие самым строгим, примерно таким, как в тюрьмах. В СИЗО эти лица размещаются в закрытых камерах и практически не имеют возможности для занятий каким-либо видом деятельности. В течение дня им предоставляется только часовая прогулка в прогулочном дворе. В то же время условия содержания осужденных в исправительных учреждениях значительно гуманнее: они проживают в общежитиях, имеют возможность длительное время находиться на свежем воздухе, трудиться, получать образование или профподготовку, участвовать в спортивных и культурно-массовых мероприятиях.
Кабель Кеннана № 72: Стрельба по воробьям из пушки: Контрпродуктивный российский закон об образовании
Российская молодежь под угрозой. По крайней мере, так считают некоторые российские законодатели. В пояснительной записке к проекту поправок к Федеральному закону РФ «Об образовании» говорилось: «Отсутствие соответствующего правового регулирования создает предпосылки для бесконтрольного осуществления антироссийскими силами широкого спектра пропагандистской деятельности, в том числе поддерживаемой из-за рубежа и направленной на дискредитацию государственной политики Российской Федерации, пересмотр истории и подрыв конституционного строя — среди школьников и студентов». был ответом на «долгую игру», которую вели «иностранные гранты, иностранные фонды и иностранные посольства».[2]
Регулирование программ обогащения оказалось спорным и сложным. На практике поправка, подписанная президентом Путиным в апреле 2021 года, ставит препятствия на пути приглашения любого выступающего в русскую школу или разрешения любому волонтеру проводить внеклассные мероприятия.
Анализ законодательной истории закона об образовательной деятельности [ просветительская деятельность ] демонстрирует как приоритеты путинского режима, так и изъяны его штампованного законодательства.
Наведение порядка в сфере образования
Как получилось, что предложение «защитить» молодежь грозит лишить ее доступа к внешкольным драмкружкам и беседам космонавтов и ветеранов войны? Новый закон пытается регулировать образовательную деятельность [ просветительская деятельность ]. Ключевое русское слово в законе просвещение может быть переведено как образование или просвещение и несет в себе положительную коннотацию: подразумевает благотворительную и благородную цель распространения знаний. Законодатели нуждались в конкретном определении образовательной деятельности, а пришли лишь к очень широкой характеристике: «деятельность, осуществляемая вне рамок официальных образовательных программ, направленная на распространение знаний, умений, навыков, формирование ценностей, опыта и компетентности».
в целях интеллектуального, духовно-нравственного, творческого, физического и/или профессионального развития человека, удовлетворения его образовательных потребностей и интересов»[3]. Короче говоря, закон будет распространяться на все виды обмена знаниями.
Закон запрещает использование деятельности по обогащению для «возбуждения социальной, расовой, национальной или религиозной ненависти»; сообщение «недостоверных сведений об исторических, национальных, религиозных и культурных традициях народов»; или «возбуждение к действиям, противоречащим Конституции Российской Федерации». Второй аспект закона уполномочивает федеральное правительство рассматривать и потенциально отказывать в разрешении на проекты, связанные с сотрудничеством с иностранными субъектами.[4]
Благодаря широкому определению образовательной деятельности закон, вероятно, затронет всех, от профессионалов, которые делятся своими знаниями с общественностью, до энтузиастов, которые организуют внешкольные кружки для детей.
Авторы законопроекта признавали, что их закон затронет десятки тысяч педагогов, причем не только школьных учителей, но и профессоров вузов и экспертов Академии наук. Спонсоры утверждали, что высокий спрос на образовательный контент оправдывает необходимость установления регулирующих норм.[5] Однако сценарии, выдвинутые сторонниками закона в первом чтении в Думе, имели мало общего с типичной обогатительной деятельностью.
Спонсоры сослались на геополитические угрозы, в том числе со стороны ИГИЛ и неуказанных программ, финансируемых Соросом. Депутат Вячеслав Никонов предостерег от разного рода финансируемых Западом инициатив, обвинив их в том, что они настроили целое поколение украинцев против России. Относительно академических обменов он ложно утверждал, что: «каждый американский ученый, контактирующий с любым китайским ученым или российским ученым по научному вопросу, пишет отчеты о каждом своем контакте и находится под полной опекой ФБР, все эти контакты просто отслеживаются».
Афанасьева подчеркнула необходимость заботиться о безопасности детей, отметив, что: «Сегодня было [обсуждено] много законопроектов об иностранных агентах. Это взрослые люди, которые приняли решение, что хотят заниматься такой работой… Но [здесь] речь идет о детях, попавших под влияние взрослых».[6]
Узкий, секьюритизированный взгляд на образовательную деятельность инициаторов законопроекта (все они входят либо в Комиссию Совета Федерации по защите государственного суверенитета и противодействию иностранному вмешательству во внутренние дела России, либо в Думскую комиссию по расследованию фактов вмешательства иностранных правительств в органах внутренних дел России) вызвало некоторое недовольство в законодательной власти. Наиболее активный парламентский противник поправки, депутат от КПРФ Олег Смолин (бывший председатель общества «Знание», специалист в области образования) был возмущен тем, что законопроект никак не способствует развитию образовательной деятельности. По его мнению, дух закона противоречил российской традиции рассматривать просветительскую деятельность как общественное благо.
Он утверждал, что программы вербовки в ИГИЛ не имеют ничего общего с образованием; следовательно, желание пресечь вербовку террористов не должно мотивировать введение обременительного бюрократического контроля над целым сектором. Он предложил, чтобы закон исключал «образовательную деятельность» и регулировал только соглашения между учебными заведениями и иностранными партнерами.[7]
Вместо этого авторы поправки использовали ее родословную как продукт своих патриотических комиссий, чтобы пресечь критику. При окончательном чтении законопроекта Никонов бросил вызов своим коллегам-депутатам: «А если кто-то сейчас будет выступать против [законопроекта], у меня будет один вопрос: на кого вы работаете?»[8]. Точно так же Андрей Климов, президент Комиссия Совета Федерации по защите государственного суверенитета и противодействию иностранному вмешательству во внутренние дела России сообщила журналистам, что противодействие законопроекту исходит из Вашингтона. «Мы прекрасно знаем, когда и откуда посылались сигналы и по каким линиям… Это совершенно не какой-то школьный учитель или преподаватель того или иного вуза на Урале».
Климов даже утверждал, что протест правления РАН был спровоцирован иностранными силами[9].]
Несмотря на такой дискурс, направленный на дискредитацию любой оппозиции, закон столкнулся с существенным и разносторонним сопротивлением, особенно в отношении попытки регулировать обычную образовательную деятельность. Хотя закон был принят Думой 308 голосами за, 95 против и 1 воздержавшимся, депутаты от Коммунистической партии России и Либерально-демократической партии России выразили серьезную обеспокоенность по поводу бюрократизации, сокращения пространства для свободного обсуждения и общего подавления ценных программ. Эксперты и граждане расширили эту критику.
Общественная реакция и критика со стороны академических кругов
Академические сообщества из культурной и научной сфер выступили против законопроекта об образовательной деятельности, а юридические комментаторы оспаривали конституционность законопроекта. Наибольший резонанс получили открытые письма художников и кураторов, ученых и тех, кто способствует образовательной деятельности, особенно в области науки.
Петиция астрофизика Сергея Попова на сайте change.org с требованием отменить эти изменения в законе собрала более 248 000 подписей, а также комментарии с описанием различных недостатков закона. Основные критические замечания включали изоляционистский характер закона, возможное усиление цензуры, широкую и расплывчатую сферу действия закона, а также всеобщую озабоченность по поводу конституционности. В открытых письмах также отмечалось, что закон может лишить российское общество различных академических ресурсов.
Одно из основных критических замечаний по поводу этого закона сосредоточено на вопросе конституционности. В открытом письме художников и кураторов были изложены конституционные права, которые были бы нарушены, если бы правительство приняло закон: «право на образование», «право искать, получать, передавать, производить и распространять информацию» и «свобода литературной деятельности». художественное, научное, техническое и другие виды искусства и обучения»[10], все из которых гарантированы статьей 29 Конституции Российской Федерации[11].
Однако, как повторяется в комментариях к петиции на сайте change.org, многие опасаются, что эти широкие полномочия, изложенные в законе, предоставленные центральному правительству для надзора и сертификации формального и неформального обмена знаниями, нарушат эти конституционные гарантии и откроют дверь для избирательной цензуры. .[12]
Те, кто поддерживает регулирование, представили поправку как обеспечивающую правовую основу там, где она отсутствовала. Его критики утверждали, что предложенные изменения в том виде, в каком они были написаны, в значительной степени дублируют и, следовательно, не нужны. Существующие законы, определяющие нежелательные организации, уже запрещают группам, считающимся опасными, вести деятельность в России, а статья 282 Уголовного кодекса запрещает подстрекательские высказывания. Правовед Екатерина Мишина отмечает: «Казалось бы, могучее прошлое страны надежно защищено как статьей 354.1 Уголовного кодекса («Реабилитация нацизма»), так и статьей 67.1 Конституции, а конституционный строй России пользуется еще большей защитой.
”
Помимо дублирования существующих кодексов, новое законодательство также оказывает давление на образовательную деятельность, требуя усиления надзора со стороны государственных чиновников. Мишина заключает, что «внесение поправок в Федеральный закон «Об образовании» направлено фактически не на защиту, а на клеймение самостоятельных образовательных проектов и постановку неофициальной образовательной деятельности под жесткий контроль государства в целях искоренения вольнодумства». и несогласие. Их цель — представить независимую образовательную деятельность как злонамеренную по своей сути»[13] 9.0003
Противники закона также поднимали вопрос бюрократизации, предвидя, что Министерство образования будет завалено запросами. Учитывая широкий характер закона, это будут не только школы, желающие проводить прямые обмены, или университеты, приглашающие приезжих ученых, которым необходимо разрешение, но и онлайн-лекции, музейные выставки и т. д., особенно если они связаны с иностранными контактами.
Куратор Лизавета Матвеева, помогавшая написать коллективное письмо деятелей мира искусства против поправки, предупредила о вероятном выборочном применении закона, поскольку: «Конечно, никто не будет анализировать все образовательные проекты, так как [чиновники] утонут в бюрократия. Но в любой момент, когда кто-то сделает что-то, что ему не нравится, можно будет применить этот закон и привлечь к ответственности [тех, кто способствует этим проектам]».[14]
Оппоненты также отмечают опасность изоляции российских учебных заведений от коллег и экспертов за пределами России, поскольку новый закон требует согласования всех образовательных обменов как с иностранными учреждениями, так и с частными лицами. Как говорится в открытом письме художников и кураторов: «отсутствие возможности выстраивать прочные связи с международным профессиональным сообществом на постоянной основе неизбежно приведет к отставанию в развитии культуры, науки и образования в нашей стране».[ 15] В другом открытом письме, написанном создателями и руководителями 17 образовательных организаций, уточнялось, что барьеры для продвижения образовательной деятельности не только навредят тем, кто нуждается в этой информации, но и «повлияет на траекторию развития всего российского общества».
.”[16] В этих различных академических сообществах публичные заявления выражают озабоченность по поводу изоляционизма и возможного снижения качества предлагаемых образовательных мероприятий.
Хотя научное сообщество высказалось против закона, реакция общественности была минимальной. В апреле 2021 года «Левада-центр» обнародовал данные опроса, проведенного среди населения России; 71 процент россиян никогда ничего не слышали о законе, и только 6 процентов были хорошо информированы о принятии этого закона[17]. В то время как пользователи Telegram и других платформ социальных сетей, скорее всего, знали о принятии этого закона, рядовые граждане России не знали или имели очень ограниченную информацию об этом недавно принятом законе, даже после нескольких месяцев противодействия и критики со стороны различных академических и профессиональные круги. Данные свидетельствуют о том, что общественность либо безразлична к этим событиям, либо не имеет доступа к менее регулируемым интернет-источникам, которые высветили полемику вокруг законопроекта.
(Подконтрольные государству СМИ освещали закон просто как наведение порядка в образовательной сфере.)[18]
Учитывая подавляющее большинство голосов «Единой России» в парламенте, законопроект был принят подавляющим большинством голосов. Окончательная версия не отражала никакой критики, высказанной как внутри законодательного органа, так и извне. В новом законе все проблемы ясности, охвата и конституционности были возложены на ведомство, отвечающее за реализацию закона, — Министерство образования.
Когда резина отправится в путь
По состоянию на 20 августа 2021 года, то есть более чем через два месяца после того, как закон должен был вступить в силу, Министерством образования был подготовлен только проект приказа об образовательной деятельности с правилами для проектов с участием иностранные партнеры еще впереди. Как и в случае с законом, указ вызвал резкие отзывы. Мероприятие, проведенное Общественной палатой (совещательный орган, в состав которого входят представители общественных организаций, в задачи которого входит контроль над законопроектами) с заместителем министра образования Андреем Корнеевым выявило множество технических и принципиальных проблем.
В проекте указа было предложено рабочее определение «образовательной деятельности» для целей нового закона: семинары, мастер-классы, круглые столы, дискуссии. Указ также предусматривал распространение материалов в печатной форме или через Интернет, демонстрацию практических навыков, будь то личные или видео- или аудиогиды, а также создание образовательных порталов в Интернете. По содержанию обогащение включало в себя все: от распространения знаний о гражданских правах и популяризации науки до консультирования по служебным траекториям и пропаганды «духовно-нравственных ценностей народов Российской Федерации». Теперь вся такая работа будет осуществляться по договорам между лицом, предоставляющим образование, и субъектами этих услуг[19].]
Лица, которые хотели предложить дополнительный контент, должны были соответствовать определенным требованиям. Они не могли быть несовершеннолетними и должны были доказать, что уже занимались аналогичной деятельностью не менее двух лет. На них также будут распространяться те же правила, которые регулируют право преподавания в российских школах, включая отсутствие записей о тяжких преступлениях или сексуальных преступлениях, а также отсутствие некоторых инфекционных заболеваний.
Организации, предоставляющие образовательные программы, в том числе коммерческие, должны будут публиковать определенную информацию о себе на своих веб-сайтах; они должны быть в курсе всех налогов и не могут иметь статус «иностранных агентов». Их сотрудники или волонтеры также должны будут соответствовать стандартам для учителей, упомянутым выше.
Как особенности, так и более широкое направление закона вызвали сопротивление. Как окончательно доказать двухлетний стаж образовательной деятельности? Представители малого бизнеса и самозанятые указывали на преобладание молодежи в репетиторстве и уроках музыки и спрашивали, почему их дисквалифицируют по возрасту. Другие задавались вопросом, какое отношение задолженность по налогам имеет к компетенции и что делать с небольшими организациями, у которых нет присутствия в Интернете.[20]
Самая большая путаница связана с потенциальной сферой деятельности, подлежащей регулированию. На заседании Общественной палаты заместитель министра образования Андрей Корнеев устно подтвердил, что предлагаемый имплементационный документ не распространяет надзор на интернет или другие средства массовой информации, а скорее запрещает случайным людям «с улицы» участвовать во внешкольных программах.
Точно так же казалось, что запрет на разжигание национальной и этнической ненависти и т. д. будет применяться исключительно к лицензированным образовательным программам.[21] Корнеев также признал, что с Министерством культуры уже велись переговоры об исключении учреждений культуры из-под действия закона. Русская православная церковь, согласно Коммерсантъ , также просил сделать исключение для воскресных школ.[22]
Утверждение Корнеева, что закон будет введен в школах и лицензированных учреждениях, а не против интернета, издательского дела в целом или независимого бизнеса, не утешило тех, кому придется столкнуться с правилами на практике. На форуме Общественной палаты Авдотья Смирнова, основательница благотворительной организации, которая занимается просветительской работой с родителями и учителями по вопросам аутизма, заявила, что ее организация закроется, если ей придется освобождать всех ораторов для каждого посещения школы. Кроме того, было бы слишком трудоемко подписывать контракты с каждой школой, где обучаются дети с аутизмом.
Точно так же Сергей Богатырев, представляющий национальный комитет музеев, утверждал, что его учреждение, Музей русской иконы, просто перестанет проводить конференции. Более того, несколько членов Общественной палаты предположили, что, как и любой закон, требующий лицензирования, этот указ будет способствовать коррупции.
На заседании Общественной палаты с заместителем министра образования сложился консенсус в отношении того, что предлагаемые положения не будут поощрять директоров и отделы к какой-либо деятельности по обогащению в связи с оформлением документов и боязнью привлечения к ответственности в случае каких-либо ошибок или чрезмерного усердия правоприменение. Несмотря на то, что проект указа не предусматривает каких-либо административных или уголовных наказаний, его принятие будет пугающим. Хотя даже самый агрессивный участник дискуссии не хотел блокировать визиты ветеранов или мешать беседам сотрудников милиции о безопасности дорожного движения, эти мероприятия также, скорее всего, отойдут на второй план.
Предполагаемая выгода, которую имели в виду законодатели, предотвратив те редкие случаи опасных или неуместных уроков, не стоила того реального бремени, которое они создали для российских школ.
Невозможный закон
В отличие от более целенаправленных законов против организаций, которые считаются представляющими иностранные интересы, поправка к Закону об образовании набрасывает широкую сеть на любую деятельность по обогащению в каждой школе. Это создало сложную задачу для регулирующих органов и ужасное бремя для практиков. По словам доктора биологических наук Михаила Гельфланда: «Закон глуп и безграмотен. Его последовательное применение невозможно, а выборочное ставит под угрозу наказания всех, кто занимается воспитательной деятельностью…»[23]. Авторы законопроекта бесцеремонно отнеслись к неряшливости и непрактичности своего творения. Один из спонсоров сказал журналистам: «По нашему закону этими нюансами будет заниматься государство. Будем надеяться, что правительство, прежде чем принять это постановление, изучит предложения, критику и максимально учтет мнение людей».
[24]
Авторам нового закона удалось занять символическую позицию против иностранного влияния, но они возложили на исполнительную власть ответственность за решение множества вопросов, касающихся ясности и конституционности. Однако их перформативный патриотизм был достигнут ценой того, что они препятствовали широкому спектру неполитической образовательной деятельности для российских студентов. Случай с законом об образовательной деятельности показывает, что законодательный орган, в котором доминирует послушное большинство, может обеспечить эффективность, но не гарантировать качество. Генезис поправки показывает нынешнюю одержимость режима борьбой с иностранным влиянием. Результаты показывают цену его некомпетентности, поскольку «патриотический» закон угрожает задушить возможности получения образования по всем направлениям.
Мнения, выраженные в этой статье, принадлежат исключительно авторам.
[1] «Пояснительная записка к проекту федерального закона «О внесении изменений в Федеральный закон «Об образовании в Российской Федерации»».
Режим доступа: https://sozd.duma.gov.ru/bill/1057895-7#bh_note.
[2] Елена Афанасьева в «Стенограммах обсуждения» (Заседание 333, 23 декабря 2020 г.). Режим доступа: https://sozd.duma.gov.ru/bill/1057895-7.
[3] «О внесении изменений в Федеральный закон «Об образовании в Российской Федерации». Доступно по ссылке https://sozd.duma.gov.ru/bill/105789.5-7.
[4] «Пояснительная записка».
[5] Любовь Духанина в «Стенограммах обсуждения» (Заседание 333, 23 декабря 2020 г.). Режим доступа: https://sozd.duma.gov.ru/bill/1057895-7.
[6] Елена Афанасьева и Вячеслав Никонов там же.
[7] Олег Смолин в «Стенограммах обсуждения» (Заседание 333, 23 декабря 2020). Режим доступа: https://sozd.duma.gov.ru/bill/1057895-7.
[8] Вячеслав Никонов в «Стенограммах обсуждения» (Заседание 345, 16 марта 2021 г.). Режим доступа: https://sozd.duma.gov.ru/bill/1057895-7.
[9] Климов цитируется по Наталья Костарнова и Андрей Черных, «Просветители света на связи с Вашингтоном», КоммерсантЪ , 14 января 2021 г.
Режим доступа: https://www.kommersant.ru/doc /4641656.
[10] «Открытое письмо об отклонении законопроекта номер 1057895». Режим доступа: http://aroundart.org/2021/02/04/otkry-toe-pis-mo-soobshhestva-s-trebovaniem-otklonit-zakonoproekt-1057895-7/.
[11] https://rm.coe.int/constitution-of-the-russian-federation-en/1680a1a237.
[12] «Против поправок о просветительской деятельности». Доступно по адресу: http://chng.it/nkFFRqKvMp.
[13] Екатерина Мишина, «Почему российское правительство продолжает наживать себе врагов из педагогов?» Институт современной России, 3 марта 2021 г. Режим доступа: https://imrussia.org/en/analysis/3243-why-does-the-russian-government-keep-making-enemies-out-of-educators. О выборочном судебном преследовании и законах о борьбе с экстремизмом см. Уильям Э. Померанц и Кэтлин Э. Смит, «Традиционное государство и современная проблема: Россия переписывает свои законы об интернет-экстремизме», Кабель Кеннана , №. 39 (декабрь 2018 г.
).
[14] Цитируется Софией Кишковской: «Российские деятели культуры опасаются, что новые изменения в законе потребуют одобрения правительства для посещения музеев, выставок и лекций», 15 марта 2021 г.; доступно по ссылке: https://www.theartnewspaper.com/news/russian-education-law.
[15] «Против поправок о просветительской деятельности».
[16] «Декларация ученых и популяризаторов науки», https://trv-science.ru/2021/01/declaration/.
[17] «Закон о просветительской деятельности». Режим доступа: https://www.levada.ru/2021/04/12/zakon-o-prosvetitelskoj-deyatelnosti/
[18] См., например, Замахина Татьяна. В России законили просветительскую деятельность. новости», Российская газета , 16 марта 2021; доступно по ссылке: https://rg.ru/2021/03/16/gosduma-priniala-zakon-o-prosvetitelskoj-deiatelnosti.html.
[19] Проект указа «Об утверждении Положения об осуществлении просветительской деятельности» доступен по ссылке: https://regulation.gov.ru/projects?fbclid=IwAR1JrW1axt7WBnC4JIwIhsRZqcXS5PHLDu5rcVVQgxpPs599TJwyRoJ6ki0#npa=115396
[20] Видеозапись дискуссионного форума Общественной палаты по предложенному регламенту «Обсуждение проекта постановки Правительства о просветительской деятельности» доступна по адресу: https:// www.
youtube.com/watch?v=yOP-VT0Q9mk.
[21] Иван Акимов, «Блогерам новые соглашения заключать не нужно», «Газета.ру» (21 апреля 2021 г.). стр.
[22] Анна Васильева, «От просветительской деятельности освобождать музеи и библиотеки», Коммерсантъ , 29 апреля 2021. Режим доступа: https://www.kommersant.ru/doc/4799365#id2048945.
[23] «Глупо и безграмотно: ученые выступили против Закона о просветительской деятельности», Новые известия , 11 января 2021 г. Режим доступа: https://newizv.ru/news/society/ 01-11-2021/глупо-и-безграмотно-ученые-выступили-против-закона-о-просветительской-деятельности.
[24] Андрей Альшевских цитируется по Яна Штурма, «О блогерах не подумали: как будет работать закон о просветительской деятельности», Газета.ру, 26 апреля 2021 г. Режим доступа: https:// www.gazeta.ru/social/2021/04/26/13572848.shtml?обновлено.
Федлекс
Федлекс DE: Vielen Dank, dass Sie sie die Website des Bundesrechts aufgerufen haben; sie ist nur mit einem Javascript-fahigen Browser
verfügbar.
Um diese Веб-сайт оптимален для использования, empfehlen wir Ihnen, einen aktuellen Browser zu verwenden.
FR: Merci d’avoir воссоединен с сайтом федерального права; celui-ci не имеет доступа к навигации, поддерживающей javascript.
Afin de profiter d’une expérience maximale sur ce site, nous vous conseillons d’utiliser un navigationur récent.
ИТ: Grazie per aver scelto il site web del diritto Federale; Это доступно только в браузере, который поддерживает JavaScript.
Для навигации в оптимальном режиме на этом сайте, используйте самый последний браузер.
РМ: Grazia fitg che Vus visitais la pagina d’Internet dal dretg Federal; ella è disponibla mo cun in navigatur che sustegna JavaScript.
Per pudair far diever da questa pagina d’internet en moda optima as recumandain nus d’utilisar in navigaturative.
RU: Благодарим вас за посещение веб-сайта федерального закона; он полностью доступен только в том случае, если вы используете браузер с поддержкой JavaScript.
Чтобы иметь возможность использовать все функции этого сайта, мы рекомендуем вам использовать современный браузер.
DE: Vielen Dank, dass Sie sie die Website des Bundesrechts aufgerufen haben; sie ist nur mit einem Javascript-fahigen Browser verfügbar.
Um diese Веб-сайт оптимален для использования, empfehlen wir Ihnen, einen aktuellen Browser zu verwenden.
FR: Merci d’avoir воссоединен с сайтом федерального права; celui-ci не имеет доступа к навигации, поддерживающей javascript.
Afin de profiter d’une expérience maximale sur ce site, nous vous conseillons d’utiliser un navigationur récent.
ИТ: Grazie per aver scelto il site web del diritto Federale; Это доступно только в браузере, который поддерживает
JavaScript.