как изменит жизнь россиян цифровизация воинского учета
Систему комплектования Вооруженных сил России решено перевести в электронный формат. Соответствующий закон 14 апреля подписал президент Владимир Путин. Каких перемен и когда ждать военнообязанным, разбирался «Профиль».
Закон о создании единого Реестра воинского учета и введении электронных повесток Госдума рассмотрела и приняла менее чем за сутки. Оперативно решить задачу в немалой степени помогло наличие законопроекта, внесенного в начале 2018 года. Документ, до которого в течение нескольких лет руки не доходили, депутаты в рекордные сроки актуализировали и согласовали, приведя в соответствие с требованиями сегодняшнего дня.
Внести изменения в действующее законодательство о военной службе потребовал опыт частичной мобилизации, проведенной осенью прошлого года. Как напомнил пресс-секретарь президента Дмитрий Песков, она показала, что «в военкоматах много бардака». И возникла потребность упорядочить существующую систему воинского учета, сделав ее современной, эффективной и удобной для граждан.
Главное нововведение – о призыве теперь разрешено уведомлять через личный кабинет на определенном правительством РФ информационном ресурсе. Электронные повестки дублируют бумажные, которые, как и прежде, вручают призывникам под роспись сотрудники военкоматов или работодатели. Также законом предусмотрен вариант доставки повесток адресатам заказными письмами.
Мужской род во множественном числе: зачем в России решили повысить призывной возраст
Минцифры уточнило, что способы отправки электронных повесток должно установить правительство отдельным актом. «В явном виде в законе предусматривается использование портала «Госуслуг» только для рассылки уведомлений о постановке на воинский учет, применении и снятии ограничительных мер, а также для доступа к информации в реестре повесток, который еще не создан», – отмечается в сообщении ведомства.
При этом глава Минцифры Максут Шадаев ранее объяснял, что введение института электронных повесток с возможной мобилизацией никак не связано, а в полном объеме Реестр воинского учета заработает примерно через полгода.
То есть осенний призыв 2023-го может пройти по новым правилам.
Реестр военнообязанных предстоит сформировать. Для этого надо объединить базы данных о призывном контингенте министерств, ведомств, судов, медицинских организаций, загсов и т. д. В дальнейшем первичная постановка на воинский учет будет проходить планово – в период с 1 января по 31 марта в год достижения юношами возраста 17 лет.
«Задача на входе следующая – повестки для призыва на срочную службу должны получать те, кого можно призвать и кто соответствует всем необходимым требованиям. Все, кто не должен получать повестки, не должны их получить», – подчеркнул Максут Шадаев.
Со своей стороны, военный комиссар Москвы Максим Локтев не исключает тестовую рассылку повесток через портал «Госуслуги», СМС-сообщения и в телефонном режиме уже в ходе весеннего призыва, который начался 1 апреля, а завершится 15 июля. Впрочем, напомнил военком, для проведения эксперимента также понадобится решение правительства.
Цифровизация системы воинского учета позволит упростить работу призывных комиссий и военкоматов.
Электронная повестка, в отличие от бумажной, вручается не под роспись. Однако с момента размещения документа в личном кабинете гражданина на соответствующем информационном ресурсе повестка автоматически считается врученной.
Если по каким-то причинам не удалось доставить под роспись бумажную повестку или направить ее электронный дубликат (допустим, военнообязанный был в отъезде или у него нет личного кабинета на портале «Госуслуги»), то на этот случай предусмотрен другой вариант. «Повестка считается врученной по истечении семи дней с даты ее размещения в Реестре повесток», – гласит закон. Гражданин, получивший повестку после указанной в ней даты явки, в течение двух недель обязан уведомить об этом. Можно обратиться в очной форме – лично явившись в военный комиссариат, а можно дистанционно – отправив заявление через Портал государственных и муниципальных услуг (функций).
Вообще, новый закон делает ставку на повышение персональной ответственности и сознательности граждан. Допустим, военнообязанный не получил повестку в период весеннего призыва.
В этом случае он должен будет в двухнедельный срок со дня начала осенней призывной кампании посетить военкомат, тем самым инициировав сверку данных о себе в системе воинского учета.
Как представляется, с введением электронных повесток призыв в Вооруженные силы может приобрести экстерриториальный характер. По логике, военнообязанному, если он находится в другом регионе, нет нужды возвращаться домой. Ничто не мешает ему обратиться в ближайший военкомат, чтобы пройти медкомиссию и либо встать под ружье, либо на законных основаниях получить отсрочку.
Нестройными рядами: кто из народных избранников отправится на фронт
Россиян, постоянно проживающих в других странах либо выехавших за границу на срок более шести месяцев, изменения правил призыва, в том числе электронные повестки, не касаются. Первые на воинском учете вообще не стоят, а в отношении вторых действует статья 10 Федерального закона №53-ФЗ «О воинской обязанности и военной службе».
Она предписывает в течение 14 дней до выезда за границу обратиться в военкомат, чтобы официально сняться с воинского учета и получить справку, без которой из России не выпустят.
Вопрос актуален, поскольку со дня вручения повестки гражданину запрещен выезд за границу. Такое правило действовало и раньше. Теперь по отношению к нарушителям может применяться ряд ограничений, так называемых обеспечительных мер. Они вводятся автоматически и носят временный характер, информация размещается в личном кабинете на «Госуслугах». Так, если в течение 20 дней призывник не явился по повестке в военкомат, то ему запретят регистрировать ИП и становиться на учет в качестве самозанятого, приостановят действие водительского удостоверения. Кроме того, невозможно будет оформить документы на недвижимость и транспортные средства и получить кредит в банке.
Список ограничений не окончательный, поскольку новый закон делегирует местным властям право по своему усмотрению вводить дополнительные обеспечительные меры.
Например, могут быть приостановлены региональные выплаты, действие каких-то льгот и преференций по линии соцзащиты населения и т. д.
Отмена всех запретов должна происходить автоматически в течение суток после явки призывника в военкомат. Уважительными причинами, например, признают болезнь (травму), повлекшую утрату трудоспособности, а также тяжелое заболевание одного из членов семьи. Но эти факты необходимо будет подтвердить документально.
Обжаловать обеспечительные меры и добиться их отмены можно в досудебном порядке. Заявления в региональную призывную комиссию принимаются в том числе и в электронном виде. Подача жалобы предусмотрена через портал «Госуслуги» (срок рассмотрения пять дней) или через МФЦ (срок рассмотрения семь дней). Если урегулировать ситуацию не удалось, то придется обращаться в суд.
Насколько корректно будет работать после оцифровки система воинского учета, покажет время. С одной стороны, за последние годы многие документы и сервисы переведены в электронный формат (трудовые книжки, медкарты, больничные листы, свидетельство о праве собственности на недвижимость и т.
д.).
С другой стороны, есть и негативный опыт – информационные ресурсы госорганов элементарно путают россиян. В частности, этим нередко грешит Федеральная служба судебных приставов. Ведомство по ошибке записывает в злостные должники и алиментщики добропорядочных граждан. У них нет просроченных долгов или неоплаченных штрафов, но есть полные тезки, которые бегают от кредиторов или не платят алименты на детей. Опыт показывает, что быстро восстановить здравый смысл и справедливость не всегда получается даже через суд.
Ловкость рук и никакого законотворчества
После 24 февраля 2022 года Госдума бьёт собственные рекорды скорости. Важнейшие для общества законы утверждаются буквально за один день – даже без формального обсуждения. В такой ситуации возникает вполне логичный вопрос – «А что, так можно было?». Юрист Института права и публичной политики (внесён в реестр «иноагентов») Иван Брикульский изучил, как принимали нашумевший закон о цифровых повестках в армию – и обнаружил множество нарушений Регламента Госдумы.
В прошлом Конституционный Суд прямо запрещал такие действия, напоминает эксперт.
Смена повестки
И стория закона о цифровых повестках начинается задолго до СВО. Проблема «недобора» в армию известна государству достаточно давно: законы содержали ряд лазеек, которыми умело пользовались призывники. К ним, например, относилась обязанность вручать повестки только «под расписку». Без такой «расписки» человека нельзя было призвать – равно как и привлечь к ответственности за неявку в военкомат. Чтобы закрыть эту лазейку, в 2018 году в Госдуму был внесён законопроект о новом способе вручения повестки – с помощью заказного письма. В таком случае уведомления считались бы вручёнными прямо в день доставки.
Внесли, быстро приняли в первом чтении – и забыли. Зимой 2022 года законопроект в той же редакции приняли во втором чтении… а затем cнова о нём забыли. И тут есть важный момент: согласно регламенту Госдумы, если законопроект прошёл второе чтение, то поправки в него уже не вносятся.
Как мы знаем, поправки оказались масштабнее первой версии закона. Во-первых, депутаты ввели новые правила вручения повесток: не только заказным письмом, но и в электронной форме (с помощью портала Госуслуг). «Не заметить» их будет невозможно: теперь повестка считается вручённой с момента уведомления. Во-вторых, появятся специальные реестры повесток и воинского учета. Гражданину придется регулярно мониторить своё имя в реестре воинского учета. И даже если повестка затеряется, он всё равно должен явиться в военкомат.
В-третьих, появились новые запреты. Как минимум, призывник не сможет выезжать из России. А если он не появится в военкомате в течение 20 дней после вручения повестки, то не сможет зарегистрироваться в статусе ИП и самозанятого, осуществлять ряд действий в отношении собственности, получать кредит и многое другое.
Наконец, самое важное – вопросы судебной защиты. Раньше человек мог оспорить призыв в суде – и на период разбирательства решение военкомата приостанавливалось. Новый закон закрывает и эту лазейку.
Максим Гребенюк
Повестка сложнее, чем кажется
Адвокат Максим Гребенюк делает выводы из дела об «уклонении» от мобилизации
Теперь вернёмся к хронологии событий. Поправки поступили в Госдуму 10 апреля. Но представить свои замечания к ним депутаты могли только до 17 часов того же дня – ведь второе чтение назначили уже на следующий день, 11 апреля. А на заседании 11 апреля закон был принят сразу во втором, а затем и третьем чтении – чтобы вечером отправиться в Совфед.
Даже при тотальной дисциплине парламентского большинства нелегко принять такой масштабный закон в очень короткие сроки. Это сложно, как минимум, организационно. А значит, полностью избежать отступлений от Регламента Госдумы было невозможно – что и произошло.
Законопроект в его текущем виде не проходил первое чтение
Регламент Госдумы предусматривает, за редкими исключениями, три чтения законопроектов. В ходе первого депутаты обсуждают концепцию законопроекта и оценивают его соответствие Конституции (ч. 1 ст. 118 Регламента). Законопроект 2018 года действительно прошёл первое чтение – и его концепция была одобрена. Но тогда речь шла только о вопросе уведомления призывников по почте – и авторы предполагали внести изменения лишь в законы о воинской обязанности и почтовой связи.
Поправки же ко второму чтению полностью поменяли подход и концепцию законопроекта. Иными словами, они настолько существенно расширили сферу первичной инициативы, что их нельзя даже приблизительно вписать в первоначальную идею. Более того, именно для таких случаев Регламент Госдумы в п. «а» ч. 6 ст. 112 предусматривает: субъект законодательной инициативы имеет право изменить текст законопроекта, но только ДО одобрения в первом чтении.
В противном случае нарушается логика всех остальных парламентских процедур. Ведь получается, что все необходимые для первого чтения заключения давались совершенному другому законопроекту. Что и произошло в случае с цифровыми повестками.
Вот наглядный пример. Согласно Конституции, правительство обязано дать заключение на законопроект, если он потребует расходов из бюджета. И правительство дало такое заключение – по законопроекту 2018 года. А значит, все бюджетные расходы оценивались в соответствии с первоначальной концепцией – при том что новые поправки очевидно потребуют больше государственных денег.
Нельзя вносить поправки, которые предполагают изменения других законов
Согласно ч. 1 ст. 120 Регламента Госдумы, поправки к законопроекту можно вносить в виде дополнения конкретными статьями. Если мы прочтём эту норму буквально, то получится, что дополнять новыми статьями можно только сам законопроект, который уже одобрен в первом чтении – но не править иные, уже работающие законы.
В случае с «повесточным» законопроектом первое чтение предполагало изменить законы о воинской обязанности и почтовой связи. А поправки 10 апреля предусматривают изменение других действующих законов – вовсе не изначального законопроекта.
Очевидно, что парламентарии трактуют норму регламента слишком широко. И такая логика позволяет после первого чтения предлагать поправки в законы, которые вообще не связаны с изначальным законопроектом. Так уже делалось – например, когда в законопроект о дистанционном электронном голосовании добавили ещё и поправки в законы об «иноагентах», благодаря чему появился статус «аффилированных лиц».
Нарушен срок представления поправок
Регламент устанавливает: для внесения поправок должно пройти не менее 15 дней (ч. 5 ст. 119). Но в той же норме говорится, что депутаты могут сократить этот срок; такое решение принимается большинством голосов. И вот здесь проблема даже не в том, что столь важные поправки были внесены одним днём.
Сокращена процедура рассмотрения
Законопроект прошёл два чтения за один день. Да, в Регламенте нет прямого запрета на это. Зато он предусматривает для таких действий специальную сокращённую процедуру – которая также должна оформляться специальным решением Госдумы (ч. 8 ст. 119). И если парламентарии хотят принять законопроект быстро – они должны соблюдать именно такую процедуру. Этого также не было сделано.
Поправки рассматривал только один комитет Госдумы
Если изменения в законопроекте касаются вопросов, которыми занимаются комитеты Госдумы, то они должны рассматриваться с их участием. Тема электронных повесток затрагивает как минимум пять комитетов: по информационной политике, региональной политике, местному самоуправлению, труду и социальной политики, молодёжи – и, конечно, гражданского общества.
Но, как известно, поправки оценивал только Комитет по обороне и безопасности – а другие комитеты к этому вопросу не привлекались.
Таблица поправок не содержала необходимых данных
Приняв закон в первом чтении, депутаты должны подготовить три таблицы. Одна рекомендует принять поправки, другая – отклонить, а третья содержит изменения, по которым не было принято решения. В случае с цифровыми повестками была только одна таблица – тех поправок, которые рекомендуется принять.
Но и это ещё не всё. Согласно ч. 5 ст. 121 Регламента, таблица «рекомендованных» поправок должна содержать следующие данные:
-
текст законопроекта, к которому предлагается поправка;
-
данные об авторе поправки;
-
содержание поправки;
-
данные об её авторе;
-
новую редакцию текста с учетом поправки;
-
краткую мотивировку решения комитета.
Если открыть таблицу с официального сайта Госдумы, то последний пункт там отсутствует.
Ко второму чтению не были представлены все документы
Итак, комитет Госдумы должен сформировать несколько таблиц – включая таблицу поправок, которые рекомендуется отклонить. И такая таблица должна быть представлена в любом случае – неважно, имеются ли в законопроекте такие поправки (пп. «в» ст. 122 Регламента). Иными словами, комитет просто обязан предоставить эту таблицу, Регламент не содержит исключений. Смысл этой процедуры в том, чтобы учесть мнение всех парламентариев: в ходе второго чтения всегда должен подниматься вопрос о поправках, которые подлежат отклонению. Но в случае с цифровыми повестками эта процедура была пропущена.
Не было выступления главы комитета
Как следует из ч. 2 ст. 125 Регламента, третье чтение начинается с доклада представителя комитета. Только после этого закон ставится на голосование для финального принятия.
Тем не менее, глава комитета по обороне не выступал – и депутаты сразу приступили к голосованию.
Говорил КС вам – не прислушались
Могут ли у этих нарушений быть правовые последствия? На первый взгляд кажется, что апеллировать к процедурным нарушениям бессмысленно. Ведь депутат будет как бы судьёй в собственном деле – и если он нарушил свою же процедуру, то и последствий нет.
Напрашивается вариант с обращением в Конституционный Суд. На первый взгляд, это не тема для КС. Ведь Конституция напрямую не предусматривает право Суда давать оценку процедурным вопросам. И в ней не прописана возможность признать закон неконституционным, опираясь лишь на нарушения законодательных процедур. Однако Конституционный Суд не раз высказывался именно по этой теме. Рассмотрим самые яркие примеры.
В деле о т.н. «перемещённых культурных ценностях» КС отметил: соблюдение процедуры принятия закона – существенный элемент надлежащего порядка принятия актов, который гарантирует соответствие их содержания реальной воле парламента.
Если же такие правила не соблюдаются – имея притом решающее значение для результатов голосования – то КС может признать закон неконституционными.
В другом постановлении КС связывал нарушение процедур не только с искажением изначальной воли парламента как представительного органа, но и с влиянием на судьбу законопроекта в целом. Ведь процедурные нарушения неизбежно отражаются на содержании закона – а значит, он является неконституционным как по порядку принятия, так и по содержанию.
Здесь же КС делает важный акцент: если законопроект принят в первом чтении и его концепция получила поддержку, то она не может быть произвольно изменена впоследствии, то есть в других чтениях.
Деление законотворческой процедуры на чтения важно, потому что они выступают гарантией учета позиций парламентариев и позволяют обеспечить поиск наиболее адекватных решений. Нарушение требований к чтениям в законодательной процедуре также свидетельствует о неконституционности принятого таким образом акта.
Почти ту же позицию КС повторяет и в постановлении 2006 года, оценивая статьи правительственного регламента.
В 2013 году у Конституционного Суда была ещё одна интересная позиция. Он указал, что любое нарушение парламентских процедур – чем бы оно не мотивировалось и не объяснялось – не может быть совместимым с правилами законодательной деятельности. Оно недопустимо, даже если его поддержало парламентское большинство. Даже если закон при правильной процедуре получил бы такой же уровень поддержки.
Как бы подводя итог более ранним позициям, в определении 2016 года КС повторил, что Госдума обязана соблюдать процедуру принятия законов. Причем не только порядок, который напрямую закрепляет Конституция – но и тот, который вытекает из её положений и прописан в Регламенте Госдумы. Этот документ Конституция считает обязательным условием организации парламентской деятельности. Сами депутаты – видимо, нет.
«Кё фер? Фер-то кё?»
Что же с этим делать? Оспорить конституционность нового закона можно двумя способами.
Первый – в порядке абстрактного нормоконтроля, то есть через прямой запрос в Конституционный Суд. Перед КС вполне можно поставить проблему нарушения законодательных процедур. Однако Конституция предусматривает очень ограниченный круг субъектов, которые могут это сделать. Наиболее заинтересованным субъектом такого запроса могла бы стать пятая часть депутатов Госдумы. Но это значит, что нам нужно как минимум 90 человек – а законопроект в третьем чтении поддержали 394 депутата из 450.
Теоретически, запрос в КС могли бы подать и парламенты субъектов. Найдутся ли сейчас такие? Вопрос риторический.
Второй способ – в порядке конкретного нормоконтроля (проще говоря, от конкретного дела). Но для этого надо пройти все муки судебного исчерпания, вплоть до Верховного Суда – и только потом обратиться в КС. В условиях военного призыва или мобилизации едва ли у кого-то будет на это время – а обжалование может тянуться годами. В таком случае поднимать проблемы конституционно-правового характера следует уже на исчерпании, связывая их с конкретным нарушением прав призывника.
Но это уже не совсем про процедуры.
Практически все кейсы, когда КС поднимал тему процедур, были связаны с запросами судов, депутатов или президента. Сейчас такую ситуацию представить сложно. Обращение же в КС в связи с жалобой конкретного лица требует другого подхода и аргументации.
Есть ли перспективы у потенциальной жалобы в Конституционный Суд? Ответ я предлагаю поискать в строчках Егора Летова: «Пластмассовый мир победил, макет оказался сильней. Последний кораблик остыл, последний фонарик устал». В некоторых случаях отсутствие решения лучше, чем его наличие. Хотя КС и должен руководствоваться лишь вопросами права, трудно представить, чтобы в условиях призыва или мобилизации судьи приняли решение, которое хотя бы частично признает неконституционным одно или несколько положений закона о призыве.
Нужно помнить, что конституционное судопроизводство – это не про красивые инфоповоды или быструю победу.
Адвокаты и политики часто забывают, что диалог с КС – это игра в долгую, это игра с Джокером (к тому же, процедурные нарушения – это, скорее, вопрос отношений между Судом и парламентариями). Важно понимать простую вещь: несмотря на всю критику КС, этот орган – не швец, не жнец и не кузнец. Мы не можем взвалить на Конституционный Суд всё бремя ответственности за очень нелёгкое решение – а потом критиковать судей за то, что их позиция не отвечает нашим ожиданиям.
То, что невозможно сейчас, однажды станет возможным в других условиях. Не нужно нарываться на «цементирование» этого закона сейчас – однако можно накапливать критическую массу аргументов в судах общей юрисдикции. И таким образом готовить более качественное сырьё для обращения в будущем.
Законы о призыве в гражданскую войну | In Custodia Legis
Ниже приводится гостевой пост Джеймса Мартина, старшего аналитика по юридической информации Юридической библиотеки Конгресса.
Если можно сказать, что необходимость — мать изобретения, то можно также сказать, что война нередко оказывается его повивальной бабкой.
Это, безусловно, имело место во время Гражданской войны в США, когда потребности в создании, снабжении и транспортировке армий привели к различным нововведениям. В истории Соединенных Штатов, пожалуй, самым революционным нововведением было создание армий по призыву, и по необходимости войны Конфедерация проложила путь.
В 1861 году Временный Конгресс Конфедерации принял ряд законов о создании национальной армии. К концу года под ружьем находилось более 200 000 человек, а системы добровольцев и ополченцев обеспечивали минимум людей, необходимых для защиты большой страны. Но к началу 1862 года членам политической и военной элиты Конфедерации стало очевидно, что как только сроки набора добровольцев начнут истекать, а многие мужчины решат не поступать на военную службу, страна столкнется с нехваткой рабочей силы. Предыдущее законодательство пыталось решить эту проблему, предлагая либеральные стимулы для повторного зачисления, но эти стимулы оказались неэффективными. Признавая эту проблему, Джефферсон Дэвис 28 марта 1862 г.
направил в Конгресс Конфедерации сообщение, в котором рекомендовал ввести систему воинской повинности.
16 апреля Конфедерация приняла закон , который предусматривал поддержку армии, продлевая срок службы зачисленных в настоящее время солдат до трех лет с даты первоначального призыва. Кроме того, закон обязывал всех белых мужчин в возрасте от 18 до 35 лет, которые были гражданами штата Конфедерации, нести национальную военную службу сроком на три года, если только они не были освобождены президентом ранее. Закон разрешал лицам, подлежащим призыву на военную службу, нанимать замену, которая обычно освобождалась от службы. Замещение быстро оказалось непопулярным, поскольку оно позволило богатым мужчинам избежать военной службы, оставив людей с меньшими ресурсами подверженными призыву. К лицам, которые служили заменой, также относились с подозрением, поскольку считалось, что они наемники и дезертируют в кратчайшие сроки. В конце 1863 года замена была отменена актом Конгресса; в январе 1864 года второй закон требовал, чтобы мужчины, нанявшие заместителей, явились на службу либо в качестве добровольцев, либо в качестве призывников.
Одной из непосредственных проблем, связанных с законом, было его влияние на экономику и гражданское правительство Конфедерации. Чтобы решить эти проблемы, Конгресс Конфедерации принял закон 21 апреля 1862 года, который предусматривал ряд исключений из воинской повинности, связанных с профессиональной деятельностью. Исключения были предоставлены мужчинам, которые служили в национальных правительствах и правительствах штатов; мужчинам, работавшим в тяжелой промышленности и горнодобывающей промышленности; связь и транспорт; и различные профессии, которые непосредственно служили обществу, такие как учителя, министры и аптекари. Положения об исключениях, как и положения о заменах, были предметом злоупотреблений и споров. Поскольку закон не указывал на необходимость квалификации или опыта, учителями внезапно стали становиться мужчины, не имевшие предыдущего опыта преподавания, и фармацевты, не имевшие опыта приготовления лекарств.
Однако эти положения не были самым спорным исключением.
Это было принято в октябре 1862 г., когда Конгресс Конфедерации после обширной лоббистской кампании принял так называемый «Закон двадцати негров», предоставлявший освобождение владельцу или одному надсмотрщику на каждой плантации с двадцатью или более трудоспособными рабами. . Это положение сразу же стало непопулярным среди мужчин, служащих в армии, что отражено в высказываниях генерала Д. Х. Хилла, который сказал: «[Некоторые] примеры утверждают, что владеют двадцатью неграми, и по справедливости могут заявить, что они обладают бесконечной трусостью. [1] Это положение было изменено в 1863 году и снова в 1864 году, когда требование о выплате в размере 500 долларов было изменено на обязательство предоставить правительству 100 фунтов мяса на каждого трудоспособного раба. Кроме того, в это время возрастной диапазон для зачисления был расширен с 17 до 50 лет; хотя на действительную военную службу претендовали только мужчины в возрасте от 18 до 45 лет9.0005
Поскольку в Конфедерации была только зарождающаяся система национальных судов, большинство лиц, желавших оспорить законы о воинской повинности, подавали иски в суд штата, обладавший юрисдикцией, совпадающей с национальными судами в делах о воинской повинности.
Суды штатов согласились с тем, что Закон о воинской повинности 1862 года был конституционным осуществлением власти национального правительства по формированию и регулированию армий. Основной источник юридических разногласий касался действия системы освобождений и того, кто имел право увольнять мужчин из армии. Суды штатов пришли к выводу, что положение закона, которое наделяло офицеров, принимающих на работу, исключительными полномочиями освобождать призывников, было неконституционным делегированием полномочий. Вместо этого суды штатов постановили, что они имеют право пересматривать решения зачисляющих офицеров и военного министерства. В случае необходимости они могли предоставить помощь человеку, задержанному в нарушение положений закона.[2]
Коллекции Юридической библиотеки включают опубликованные отчеты апелляционных судов отдельных штатов. Кроме того, в Юридической библиотеке есть два ложных заключения Окружного суда Конфедерации Восточного округа Вирджинии относительно освобождения от службы в армии двух лиц, заключивших контракты на работу почтальонами.
В своих решениях об удовлетворении петиций подрядчиков о возмещении ущерба в соответствии с законом habeas corpus окружной судья Джеймс Д. Халибертон постановил, что использование слова «освобожденный» в статуте требует освобождения заявителей от службы в армии. Он также сослался на конкретное исключение почтовых подрядчиков из действия законов о воинской повинности.
Призыв не был полным успехом для Конфедерации, но он предоставил более 90 000 человек для армии и помог пополнить ряды в начале Гражданской войны, хотя и оказал негативное влияние на общество и экономику Конфедерации.
[1] Clark County Journal , 14 мая 1863 г. 4)
[2] In re Bryan , 60 N.C. 1 (1863)
О военной службе и официальных личных делах военнослужащих (OMPF, форма DD 214)
Если вас уволили с военной службы, ваши личные дела хранятся здесь, в Национальном управлении архивов и документации (NARA).
Мы являемся официальным хранилищем данных о военнослужащем, уволенном из ВВС, армии, корпуса морской пехоты, флота и береговой охраны США.
Если вы недавно уволились с работы, записи можно найти в Интернете на портале VA eBenefits. Однако большинство ветеранов и их ближайшие родственники могут получить бесплатно копий формы DD 214 (отчет о разлучении) и других записей несколькими способами:
- Используйте нашу систему eVetRecs для создания запроса
- Стандартная форма по почте или факсу SF-180
- Узнайте больше о запросе сведений о военной службе
Записи военнослужащих в основном представляют собой административные записи и могут содержать такую информацию, как:
- набор/назначение
- места службы и назначения
- обучение, квалификация, производительность
- ордена и медали
- дисциплинарные взыскания
- страхование
- аварийные данные
- административные замечания
- увольнение/увольнение/пенсия (включая форму DD 214, отчет о увольнении или эквивалент)
- и другие действия персонала.
Подробная информация об участии ветерана в боевых боях и боях в досье НЕ содержится.
Большинство официальных личных дел военнослужащих содержат медицинские записи как личного состава, так и действующей службы, но эта практика была прекращена служебными подразделениями с 1992 года. Дополнительные сведения см. В Военно-медицинских и медицинских картах.
Национальный архив кадрового учета (NPRC) хранит записи об индивидуальной военной службе, относящиеся к бывшим военнослужащим, у которых больше нет служебных обязанностей. Включены записи ветеранов, которые полностью демобилизованы (без оставшихся резервных обязательств), вышли на пенсию или умерли. Записи обычно передаются в NPRC в течение шести месяцев после этих событий. NPRC не имеет записей о членах, которые все еще находятся в активном или бездействующем резерве или в Национальной гвардии. Записи каждого отдела военной службы в файле NPRC перечислены в разделе «Местоположение записей военной службы».
Стремясь расширить доступ к записям и обеспечить их сохранность, Национальное управление архивов и документации (NARA) совместно с Министерством обороны (DOD) разработало график, подписанный 8 июля 2004 г., согласно которому Официальные дела военнослужащих (OMPF) постоянные записи США. Этот график требует законной передачи этих файлов из собственности Министерства обороны США в собственность НАРА через 62 года после увольнения военнослужащего из армии.
В рамках первоначальной передачи в июле 2005 г. были открыты досье 1,2 миллиона ветеранов, служивших в ВМС и Корпусе морской пехоты США. такие как президенты, члены Конгресса и Верховного суда; известные военачальники; украшенные герои; знаменитости; и других деятелей культуры, служивших в армии, — также впервые стали доступны для широкой публики (дополнительную информацию см. ниже).
В ноябре 2007 года NARA открыла для публики 6,3 миллиона OMPF бывших военнослужащих, служивших в армии США (включая армейский авиационный корпус и армейские военно-воздушные силы), военно-морском флоте, корпусе морской пехоты и береговой охране.
В сентябре 2009 года, отмечая 62-ю годовщину создания ВВС США, НАРА приняло на хранение первый блок документов ВВС.
Записи лиц, покинувших службу менее 62 лет назад, не являются архивными и ведутся в рамках программы Федерального центра документации. Доступ к федеральным (неархивным) OMPF ограничен, и только ограниченная информация или копии документов из этих архивов могут быть раскрыты широкой публике в соответствии с положениями закона. Закон о свободе информации (FOIA) и Закон о конфиденциальности обеспечивают баланс между правом общественности на получение информации из военных служебных записей и правом бывшего военнослужащего на защиту своей частной жизни. См. программу Федерального центра документации, чтобы получить доступ к этим записям.
Исходя из скользящей даты 62 года, все записи о военном персонале в конечном итоге станут архивными записями , открытыми для широкой публики.
Записи о видных деятелях (PEP)
График NARA и Министерства обороны США от 2004 г.
также допускает передачу OMPF «исключительно известных лиц» (PEP) уже через десять лет после даты смерти человека. Это «раннее» открытие записей для публики основано на желании Национального архива и Министерства обороны сделать записи исторически значимых лиц доступными для исследования. Записи PEP документируют военную службу президентов, членов Конгресса и Верховного суда; известные военачальники; украшенные герои; знаменитости; и другие деятели культуры.
В рамках первоначальной передачи записей для публики была открыта подборка из примерно 200 записей о выдающихся личностях, которые умерли десять или более лет назад. Были добавлены (и будут продолжать добавляться) дополнительные записи о лицах, имеющих право на участие, по мере достижения соглашений о переводе с соответствующими ведомствами военной службы. На сегодняшний день около 500 отдельных записей PEP являются общедоступными. См. записи PEP для доступа.
Дополнительная информация о содержании воинских и личных дел:
- Содержание официального личного дела военнослужащих
- Специальное уведомление для ветеранов и членов их семей в отношении запросов на предоставление копий военных и/или медицинских документов
Отчет об увольнении обычно выдается, когда военнослужащий выполняет действительную военную службу или не менее 90 дней подряд проходит действительную военную подготовку.
Отчет об увольнении содержит информацию, обычно необходимую для подтверждения военной службы для получения льгот, выхода на пенсию, трудоустройства и членства в организациях ветеранов. Информация, указанная в отчете об увольнении, может включать: 9 военнослужащего:0005
- Дата и место поступления на действительную военную службу
- Домашний адрес на момент въезда
- Дата и место увольнения с военной службы
- Домашний адрес после расставания
- Последнее служебное задание и звание
- Военная служебная специальность
- Военное образование
- Награды, медали, значки, благодарности и награды кампании
- Всего заслуживающих доверия услуг
- Дипломатическая служба зачислена
- Информация об увольнении (тип увольнения, характер службы, полномочия и причина увольнения, коды права на увольнение и повторное зачисление)
Форма отчета об увольнении, выданная в последние годы, представляет собой форму DD 214, свидетельство об освобождении или освобождении от действительной службы .